Политика Начальник Лукьяновского СИЗО рассказал о спецкамерах и заключенных политиках

Давно в Киевском изоляторе, по старинке именуемом Лукьяновским, не собиралось такое количество «ВИП-клиентов». Сегодня тут находятся экс-глава МВД Юрий Луценко, бывший председатель Гостаможслужбы Анатолий Макаренко, зампред НАК «Нафтогаз Украины» Игорь Диденко, судья Львовского апелляционного админсуда Игорь Зварич, бывший и.о. министра обороны Валерий Иващенко, скандальный тренер для миллионеров Роберт Флетчер и руководитель группы компаний «Элита-Центр» Александр Волконский-Шахов. Это далеко не полный список известных заключенных. Корреспондент «Известий в Украине» Мария Ципцюра пообщалась с начальником Лукьяновского СИЗО Игорем Шейкиным и узнала, как живут ВИПы за решеткой, какой график у заключенных, а также о делении на касты, школу для несовершеннолетних и медицинское обеспечение.

СИЗО имени Кучмы и Сталина

Известия: У Лукьяновского СИЗО богатая история. Когда оно было построено? Всегда ли это был следственный изолятор или изначально здание использовалось как тюрьма?

Игорь Шейкин: СИЗО состоит из нескольких корпусов, основное здание построено в 1859—1862 годах по проекту губернского архитектора Иконникова. Официально Лукьяновский тюремный замок начал работать с 1863 года. Тюрьма состояла из трехэтажного Ш-подобного здания и большого количества корпусов, достроек, бараков, которые годами строились без определенного плана. Тут была церковь, больница, мастерские, корпуса с квартирами для работников. Тюрьма предназначалась для осужденных всех категорий. Она практически всегда была переполнена. В 1902 году арестованные находились в двух корпусах: мужском и женском. Еще часть — в Криминальном корпусе. Двор был поделен на западную и северную части. Внутри один охранник. Тогда тут находилось много политических заключенных, которые имели особый статус. В основном это была интеллигентная молодежь. Им разрешалось держать весь день камеры открытыми. На улице заключенные могли гулять до 11 вечера. Работали политические осужденные мало, имели свою кухню, библиотеку. В этот период из тюрьмы часто убегали заключенные. Поэтому в 1907 году режим ужесточили. Главная проблема того времени — отсутствие вытяжки в камерах. Вместо туалетов были бочки. Не удивительно, что тюрьма была эпицентром эпидемий холеры и тифа. Больных клали в ряд на пол в медчасти. Заключенные умирали каждый день. В баню их не водили, месяцами не меняли белье. Как следственный изолятор он начал использоваться в начале ХХ века.

И: Сколько сегодня в Лукьяновском СИЗО корпусов?

Шейкин: Самый старый корпус называется «Катенька». Существует легенда, что его построили при Екатерине II. Второй корпус называется «Столыпин». Он был возведен во времена Столыпина. К этому корпусу в советское время пристроены два корпуса: «Брежневка» и «Кучмовка» — во времена уже президента Кучмы. Есть женский корпус. Существует отдельный корпус «Малолетка», хотя старожилы называют его «Сталинка». Есть здание хозобслуги для тех, кто отбывает тут наказание и работает.

И: А правда, что эти корпуса между собой соединены подземными туннелями?

Шейкин: Вот этого я вам не скажу. Это, конечно, интересно, но эту сферу мы не озвучиваем.

И: Есть различия между корпусами? Может, какой-то лучше, какой-то хуже?

Шейкин: Мы делаем ремонт в каждом корпусе. Внешне здания покрашены и побелены, выглядят презентабельно. Делается ремонт и в камерах, бане, душевых. Но у нас контингент такой, что через два три месяца после окончания ремонта нужно начинать все снова. Вложения нужны очень большие, ведь наш СИЗО один из самых старых на Украине. Ему более 140 лет, и за это время фактически никогда не делали капитальный ремонт. Корпуса, проводка, коммуникации старые. И отремонтировать все очень сложно, ведь камеры существующих корпусов у нас всегда заняты заключенными. И переселить их на время ремонта нет возможности. Тем не менее мы пытаемся ремонтировать по 4—5 камер одновременно. Процесс этот не останавливается, хотя дается нам это очень непросто. Нам стараются выделять средства, мы их сразу реализуем.

И: Расскажите про график заключенных.

Шейкин: В 6 утра подъем. Трехразовое питание. Исключения — когда их вывозят на следственные действия и суды. В этом случае заключенные получают паек с собой. Обязательные прогулки: час для взрослых, два — для несовершеннолетних. Выводим мы их по очереди в прогулочный дворик. Это несколько изолированных друг от друга помещений, которые не имеют крыши. Некоторые из них построены на последнем этаже, некоторые — на земле. Баня раз в семь дней, там у нас душевые. Гуляют и моются заключенные с теми, с кем сидят в камере.

И: Что можно передавать заключенным? Есть запрещенные предметы?

Шейкин: Есть перечень. Нельзя передавать мобильные телефоны, наркотики, домашнюю быстропортящуюся пищу. Зато книги и журналы можно. Кроме того, у нас есть библиотека, так что любую литературу можно заказать.

И: Говорят, заключенные в камерах кушать готовят. Правда?

Шейкин: Им разрешено использовать кипятильники. Можно кашку или бульон сварить.

И: В камерах есть телевизоры?

Шейкин: Да. В одной камере может быть один телевизор. Его передают родственники или друзья заключенных со свободы. Количество каналов зависит от модели телевизоров. Это меня мало касается. Вы же понимаете, я не обеспечиваю всех заключенных телевизором. Может быть три-четыре канала. Вот, например, у меня в кабинете четыре. Кроме телевизора, у нас в камерах есть радиоточка, заключенные выписывают газеты, играют в настольные игры. Разрешены шашки, шахматы, нарды и домино. И в большинстве камер они уже есть.

И: Правда ли, что Лукьяновское СИЗО переполнено?

Шейкин: Да, и это очень большая проблема, которую я не могу решить. В Голландии на тюрьме висит табличка «Переполнено» — и все ждут, когда они смогут прийти и отбыть наказание. У нас так сделать, к сожалению, нельзя. У нас почти четыре тысячи заключенных, а максимальная вместимость СИЗО — 2950 человек. И мы заложники этой ситуации. Ведь принимать и содержать людей, согласно законодательству, мы обязаны. Наиболее напряженная ситуация с корпусами для содержания мужчин. В камерах для женщин и несовершеннолетних таких проблем почти не бывает. Зато в мужских камерах систематически наблюдается переполненность. К примеру, в камере на 20 человек у нас может находиться одновременно 23—25 арестованных. Людям приходится спать на полу на матрасах или когда кто-то из арестованных уходит на следственные действия, лечение, свидание или работу. О том, что существует такая проблема, мы систематически ставим в известность свое руководство, просим суды и следствия быстрее разбирать дела, об этом знает Уполномоченный по правам человека Нина Карпачева.

И: Вы пытаетесь каким-то образом решить проблему с переполненностью?

Шейкин: Сейчас мы строим новый женский корпус. Строительство началось еще в 2006 году, было временно заморожено, а с ноября возобновилось. Корпус рассчитан на 180 мест. У нас более 300 женщин, так что освободится часть камер в женском корпусе — будет легче. Корпус очень хороший, создан по всем европейским стандартам. В этом году планируется выделить 4,5 млн гривен на строительство.

В настоящий момент здание завершено на 75% и уже в июле мы надеемся закончить работы. Кроме этого, такой вид наказаний как арест — это пребывание в камере до полугода, например, за мелкое хулиганство, вывели из СИЗО в колонии. Раньше они тоже сидели у нас. Более того, при многих колониях созданы временные участки следственных изоляторов, куда мы также направляем арестованных, тем самым пытаясь разгрузить Лукьяновское СИЗО.

И: Сегодня СИЗО финансируется в необходимом объеме?

Шейкин: Руководство Государственной пенитенциарной службы Украины понимает проблемы следственного изолятора и оказывает всяческую поддержку, в том числе и финансовую.

Пожизненно заключенный: Я засыпал под вой Оноприенко 

Иващенко из больницы отправили в СИЗО 

Заключение по-депутатски

И: За время существования СИЗО тут побывало множество знаменитых политиков и общественных деятелей. Многие из них находятся здесь и сегодня. Расскажите, в каких камерах сидят бывшие депутаты? Это ВИП-камеры?

Шейкин: Они содержатся в маломестных камерах на четыре человека. У нас есть нормативные акты, которые регламентируют, как размещаются заключенные. Лица, впервые осужденные, не могут сидеть с ранее судимыми, бывшие работники правоохранительных органов должны находиться в камере с правоохранителями. Это закон, и мы им руководствуемся. В переполненные камеры на 20 человек мы политиков, конечно, не помещаем. Во всем остальном они подчиняются обычным законам СИЗО — ходят в баню, едят как все. Кое-кто ест только то, что передают со свободы, но некоторые питаются из нашей кухни. Это личное дело каждого заключенного.

И: Скажите, ВИП-заключенные доставляют неудобства администрации? Скандалят?

Шейкин: Заключение под стражу — тяжелое испытание. Они понимают ситуацию и знают, что доказывать свою невиновность им нужно во время следствия и в суде, а не тут. Ссориться нет смысла. Мы обеспечиваем им условия согласно Закону Украины «О предварительном заключении», и они претензий к администрации не имеют.

И: Чем обычно занимаются в камерах бывшие политики? Читают, общаются, в шахматы, может, играют?

Шейкин: Каждый старается ознакомиться с материалами уголовного дела и выстроить свою защиту. Кроме того, смотрят телевизор и читают. Дела переписывают.

И: У руководителя группы компаний «Элита-Центр» Александра Волконского-Шахова усиленная охрана? Ведь существуют опасения, что его могут убить...

Шейкин: В этом случае принимаются определенные шаги администрацией следственного изолятора, чтобы обезопасить подозреваемого.

И: Сколько человек его охраняет?

Шейкин: У нас все под хорошей охраной. Представьте, чтобы бы было, если бы я для всех усиленную охрану выставлял...

И: Вы хотите сказать, что он сидит в общей камере, где 20 человек без усиленной охраны?

Шейкин: Нет, он не сидит в общей камере.

И: Он содержится один?

Шейкин: Нет, не один, но с людьми, от которых, мы надеемся, угрозы быть не может. Специально его не охраняют, поверьте мне. Но он находится в условиях, которые обеспечивают его безопасность.

И: А в какой камере находится скандальный тренер миллионеров Роберт Флетчер? Ходили слухи, что его выпустили...

Шейкин: Он сидит не один. Там несколько человек в камере. Конфликтов с сокамерниками и администрацией у него не возникает. Зачастую он высказывает благодарность за нормальное отношение.

И: Он содержится в четырехместной камере?

Шейкин: Я вам этого не говорил.

И: Вы можете сказать, с кем сидит Игорь Зварич?

Шейкин: Игорь Зварич в камере с бывшими сотрудниками правоохранительных органов.

И: А в какой камере сидела Юлия Тимошенко?

Шейкин: Это обычная маломестная камера, рассчитанная на три-четыре человека. Ничего особенного там нет.

И: Сейчас она занята? Если Юлию Тимошенко снова арестуют, вы поместите ее в ту же камеру?

Шейкин: Сейчас ее камера занята. Вопрос об изменении меры пресечения не к нам, а к следствию и суду. Проблемы по поводу размещения всех заключенных мы решаем по факту прибытия их к нам.

И: А правда, что есть музей Тимошенко?

Шейкин: Нет, это слухи.

И: Жена Юрия Луценко говорила, что существует специальный блок для бывших политиков.

Шейкин: Есть определенные сектора. Они называются посты. В каждом разные категории осужденных. Естественно, бывшие сотрудники правоохранительных органов не могут сидеть со всеми.

И: Родственники Луценко говорили, что его принудительно кормили в СИЗО. Правда?

Шейкин: Нет. Когда его состояние из-за голодовки ухудшилось, его вывезли в больницу скорой медицинской помощи. Сейчас он находится в нашей медицинской части под круглосуточным наблюдением врачей. Голодовку он прекратил. Обмороки зафиксированы не были.

И: А в какой камере содержалась основательница секты «Белое братство» Мария Дэви Христос?

Шейкин: До сих пор не знаю, где она содержалась. Это рядовое событие. Белых братьев в свое время много было.

И: Ранее украинские СМИ писали, что содержащиеся под стражей политики все же имеют льготы. Например, администрация СИЗО во время передач не ломает сигареты пополам, чтобы проверить, не спрятано ли что-то внутри. Или консервы не вскрывают...

Шейкин: Сигареты не обязательно переламывать. Запакованные товары передаются и так. Есть определенный порядок передач, и он для всех одинаковый. Что касается политиков, они почти все не курят. Но если нужны сигареты, они могут приобрести их в нашем магазине.

Начальник Лукьяновского СИЗО сочиняет стихи 

Покупки через интернет и школа для детей

И: У вас на территории есть магазин?

Шейкин: Да. Лица, находящиеся под следствием, если имеют деньги на лицевом счете, могут заказать продукты. Средства кладут родственники на свободе. Человек делает заказ, бухгалтерия снимает определенную суму денег — и мы приносим продукты. В магазине более 200 наименований разных товаров. Стоимость та же, что в обычных супермаркетах. Кроме того, сейчас мы пытаемся создать интернет-магазин. Родственники могут заказать все через сеть. Это облегчит работу нашего персонала, а продукты можно будет купить быстро, без очереди и давки. Опять же их не надо вскрывать при проверке. Насколько я знаю, в других регионах такие проекты тоже уже реализуются.

И: А кто-то из политиков, которые сидели в СИЗО, помогает после освобождения?

Шейкин: Некоторые помогают. Не часто, конечно, но бывает. Помогают строительными материалами, оборудованием.

И: Удавалось ли сбежать кому-то из Лукьяновского СИЗО?

Шейкин: За время моего пребывания тут никто не пытался. Возможно, были провокации, но серьезных моментов не было.

И: Насколько я знаю, к вам часто попадают несовершеннолетние. Как проходит работа с детьми?

Шейкин: С ними постоянно работают психологи и воспитатели. Представьте, на весь СИЗО у нас пять психологов, из них двое работают только с несовершеннолетними. Они беседуют, пытаются найти причины конфликта с законом, изучить социальные проблемы. Методы работы в зависимости от ситуации разные: играют в ролевые игры, используют видео и аудио. Кроме нас, с ними работают общественные и религиозные организации, а также активно участвует Киевский городской центр социальных служб для семьи, молодежи и детей. Три года назад у нас появилась даже своя специализированная школа. Поверьте, создать ее было очень сложно. В ней преподают педагоги, которые имеют опыт работы в спецшколах, и сегодня они прекрасно справляются со своей задачей. Обучение проходит вечером. Тут изучают такие предметы: украинский язык, литература, история, английский, математика, география, физика, биология и химия. Работает школа пять дней в неделю с 16.00 до 19.30. Уроки, как везде, по 45 минут, перерывы — 5 минут. Под школу было оборудовано четыре аудитории и один компьютерный класс. Всего у нас 77 учеников. Мы все очень гордимся нашей школой, ведь очень важно, чтобы попавшие сюда дети имели полезную занятость, развивались и повышали свой образовательный уровень. Желающие даже могут сдать внешнее независимое оценивание и после освобождения поступить в университет. А еще у нас проходят конкурсы стенгазет, спортивные соревнования, например, по настольному теннису. Дети борются за первые места в игре в шашки или шахматы. Победители получают призы: книги, канцелярские товары или сладости.

И: Вы сказали, что у вас есть специальный корпус для хозобслуги. Кто там работает?

Шейкин: Есть определенная нормативная база, которая позволяет тех или иных уже осужденных лиц оставить здесь для хозяйственных работ. В СИЗО они отбывают срок своего наказания. В эту категорию попадают лица, осужденные впервые за нетяжкие преступления. Они работают строителями, электриками, поварами, уборщиками, прачками, в общем, люди, необходимые для поддержания хозяйства. Их условия отличаются от условий обычных осужденных. Они живут не в камерах, а в общежитиях на 20 человек. У них оборудованы спортивная, игровая и комната отдыха. Есть даже свой концертный зал, где проводятся массовые мероприятия. А еще у них на территории есть православный храм. А главное — они получают минимальную зарплату за свою работу, около 900 гривен.

И: Скажите, среди заключенных есть разделение на касты?

Шейкин: Может быть деление на лиц, которые не видят себя вне криминальной жизни и людей, которые попали за решетку впервые. Среда профессиональных преступников, так называемые криминальные авторитеты, пользуется определенным влиянием. Мы стараемся сводить влияние различных групп к минимуму. Опять же, кто-то попадает за экономические или финансовые преступления. Смешивать их с рецидивистами нельзя. Бывают попытки установить связь. Но мы активно работаем в этом направлении. Но исключить совсем, сами понимаете, нельзя.

Заключенных заставляют вместо сигарет курить морковку 

Луценко в СИЗО потерял сознание 

Медицина за решеткой

И: Уполномоченный по правам человека Нина Карпачева когда-то после посещения СИЗО сказала, что оно опасно как для заключенных, так и для работающих здесь людей. Что она имела в виду?

Шейкин: Все сотрудники каждый день общаются с больными, в том числе — с инфекционными заболеваниями. Несут там круглосуточную службу. И все мы — те, кто находится и по ту и по эту сторону дверей, подвержены стрессам и риску заболеть инфекционными заболеваниями.

И: Говорят, в СИЗО много больных туберкулезом, и здоровые заключенные часто заражаются от больных. Правда?

Шейкин: При поступлении сюда арестованные проходят флюорографию. Если человек болен, в том числе туберкулезом, он направляется в медико-санитарную часть, где осуществляется их лечение. Мы принимаем меры, чтобы не допускать распространения инфекционных заболеваний.

И: Бывают случаи, когда здоровый заключенный в СИЗО заразился туберкулезом?

Шейкин: Такое и не только в СИЗО бывает. В автобусе кто-то кашлянул — и люди заболевают.

И: Вы в достаточном количестве обеспечены медикаментами?

Шейкин: Да. Но операции мы, конечно, тут делать не можем. Для этого существуют специальные учреждения Министерства здравоохранения. Но для первой медицинской помощи все есть. У нас есть флюорографический кабинет, стоматолог. К слову, оборудование у нас хорошее.

И: Говорят, в так называемую больничку только по блату попасть можно... Там условия лучше, людей меньше.

Шейкин: Глупость это. Иначе я бы сюда на «Бентли» приезжал, а мои заместители на «Мустангах» ездили. Этого нет. Многие, в том числе и я, живем на съемной квартире. Безусловно, случаи бывают разные, в том числе с нашими сотрудниками. Факты есть, мы их не скрываем, возбуждаем уголовные дела, привлекаем к ответственности. Активно боремся. Все осознают: пришел сюда — нужно работать, а не зарабатывать.

И: Какие еще проблемы в СИЗО, кроме переполненности?

Шейкин: Зарплата сотрудников очень низкая. Соответственно — текучка кадров, невозможно построить жесткую систему отбора. Опять же, многие о нас сейчас пишут. И пишут плохо. Например, нас недавно назвали карателями. Ну, это же обижает меня и моих людей, которые ежедневно работают, как проклятые и рискуют жизнью. Это ложь и неуважение. Мы же не монстры и не взяточники. А кто так нас называет, пусть придет и попробует тут поработать. Здесь — как в мини-государстве. Нужно решать проблемы финансового, кадрового, социального, режимного, медицинского, транспортного, коммунального, бытового характера. И везде свои нюансы и проблемы.