Раз в неделю я хожу на рынок за продуктами. В этот раз меня окружили продавцы, которых я знаю много лет. Возмущенные люди пытались объяснить мне, что «так жить нельзя», что при новых правилах они не смогут свести концы с концами и т. д. Кстати, на мой вопрос, ходил ли кто-то из них на митинг протеста к Верховной Раде, я получил в качестве ответа встречный вопрос: «А что, надо было идти?»
Оказалось, что продавцы, конечно же, не читавшие многосотстраничный фолиант Налогового кодекса, неплохо ориентировались в сути нововведений, касающихся их лично. Чем больше всего возмущался народ? Не повышенной ставкой для «единоналожников» и не необходимостью делать отчисления в Пенсионный фонд... Больше всего их возмущал тот неоспоримый факт, что эту налоговую реформу вводит государство, которое не в состоянии защитить их от регулярно растущих поборов, не предусмотренных никакими законами или кодексами.
В ходе обсуждения проекта Налогового кодекса некоторые чиновники заявляли, что подходы к налогообложению малого и большого бизнеса должны быть едиными. Что характерно, об этом же говорили не только представители власти, но и спикеры от оппозиции. Не потому ли, что и те и другие «одной крови»?
На самом деле, это, безусловно, не так! И не только потому, что абсолютно не соответствует принципам налогообложения малого бизнеса, которые в течение многих десятилетий используются в цивилизованных странах. Там малый бизнес имеет не только налоговые льготы, но и государственные гарантии по кредитам коммерческих банков, а в условиях кризиса — зачастую и прямую бюджетную поддержку.
Хотя в чистом виде идею единых подходов к налогообложению малого и большого бизнеса авторам Кодекса реализовать не удалось. Но очевидно, что они добились в этом серьезных «успехов».
Чем же вызвана столь бурная реакция «единоналожников» на происходящее?
Думаю, прежде всего, тем, что полностью проигнорированы кардинальные отличия условий ведения большого и малого бизнеса в стране. Ведь очевидно, что малый бизнес, кроме официальных налогов, вынужден уплачивать колоссальный коррупционный сбор.
А Украина, как известно, является одним из мировых лидеров по уровню коррупции. Все попытки улучшить условия для предпринимательства результатов не дают, прежде всего, потому, что это подорвет базу коррупции и, следовательно, ограничит основной источник доходов значительной части бюрократии. Понятно, что крупный и крупнейший бизнес, тесно связанный с властью, интегрированный в нее, имеет возможность решать вопросы своей деятельности принципиально по-иному, чем малый. Если малый бизнес в основном вынужден платить чиновникам просто для того, чтобы ему дали возможность работать дальше и не раздавили, то крупный платит им для получения различного рода преференций, льгот. Принципиально иные взаимоотношения у малого бизнеса и с криминалом, от которого приходится откупаться. У крупного же есть возможность опереться и на силовые структуры, а зачастую и на собственные охранные службы.
Наконец, крупный и крупнейший бизнес дает наибольший вклад не только в бюджет страны (за что ему, конечно, спасибо), но и играет огромную роль в теневом секторе украинской экономики. Существует масса нелегальных и полулегальных способов вывода крупных капиталов из страны. В новом Налоговом кодексе предусмотрены даже дополнительные легальные возможности для оттока капиталов за рубеж, к примеру, на Кипр, который после вступления в ЕС, не числится среди оффшоров, но остается «налоговым раем» для украинского крупного бизнеса.
В Европе Украина по всем параметрам является страной с наибольшим разрывом в уровне доходов небольшой группы богатых и основной массы населения. Но богатые не проявляют ни малейшего желания делиться с бедными, что показывает, в частности, история с нормами о налогообложении роскоши в Налоговом кодексе.
Представители крупного бизнеса и бюрократии, призывая представителей малого бизнеса к жертвам, сами не демонстрирует ни малейшего желания поступаться своими интересами. Достаточно вспомнить судьбу законопроекта о декларировании доходов и расходов чиновниками и их родственниками или упорные и достаточно успешные попытки минимизировать налог на роскошь.
Что даст попытка решить бюджетные проблемы за счет малого бизнеса? Конечно, что-то удастся «выжать». Но немного. Это, вероятно, понимает и премьер Азаров, который несколько лет назад заявил: «Я бы вообще забыл о существовании мелкого бизнеса. Вообще забыл лет на пять. Если б это от меня зависело, я бы сказал: живите, как хотите. Я ни мешать, ни влиять, ни обкладывать вас какими-то налогами не собираюсь. Еще работая руководителем налоговой службы, я убедился, что это — как стричь свинью: шерсти мало, визгу много». Пять лет еще не прошло.
Вряд ли не понимает реальные результаты затеянной кампании глава Госкомпредпринимательства Бродский. Недавно в одном из интервью он сказал: «Конечно, надо было бы начинать с реформы налоговой администрации, упростить процедуры, сократить количество налоговиков. Но сегодня нет времени, мы каждый день стоим на коленях перед МВФ. Остальные реформы тоже делаются, они все готовятся, разрабатываются, и я убежден, что в ближайшее время будет сокращение затрат государства. Это тоже важный момент, как и борьба с коррупцией».
Фактически это признание в том, что телегу поставили впереди лошади. Без упрощения процедур, без реформы налоговой администрации и при сохранении прежнего уровня коррупции деньги малых предпринимателей по преимуществу потекут не в бюджет, а в карманы чиновников.
Подпишет ли президент Налоговый кодекс? На мой взгляд, скорее всего, подпишет. Логика власти — не демонстрировать слабость под давлением. К тому же вето на Налоговый кодекс будет означать недоверие к правительству, к чему президент явно не готов. С другой стороны, очевидно, что стихийная самоорганизация протестных акций не могла не заставить президента всерьез задуматься над тем, что же ожидает страну, если полным ходом будет запущен механизм непопулярных реформ. Из этого положения есть выход, в свое время опробованный Виктором Януковичем. Он подписывает Кодекс и одновременно подает от своего имени законопроект о внесении в него изменений, которые снимут наиболее одиозные его статьи.
Таким путем можно избежать наиболее негативных последствий принятия Кодекса. Но проблема в том, что некоторые авторы налоговой реформы продемонстрировали высокий уровень непрофессионализма, непонимание социальной природы государственного управления, ориентацию исключительно на реализацию интересов крупного капитала и упорное нежелание считаться с аргументами оппонентов. И это ставит под вопрос их способность эффективно решать назревшие социально-экономические вопросы.
