Братья Алешечкины рассказали, как снимают первый украинский фильм ужасов

В августе, на Синевире — самом большом закарпатском озере — стартуют съемки одноименного фильма. Предположительно лента выйдет в прокат ближе к новому году и станет первым отечественным мистическим триллером. Режиссеры фильма — братья Александр и Вячеслав Алешечкины рассказали «Известиям в Украине», чем решили пугать зрителей, как создают украинского монстра и о сходстве нашего озера с известным Лох-Несс.

Кошмар в стиле ретро

Почему вы взялись за ужасы в то время, когда все повально снимают в антикризисных и беспроигрышных жанрах — комедиях, мелодрамах?

Александр: Это не совсем фильм ужасов, скорее мистический триллер. Почему он нас заинтересовал? Чтобы снимать комедию, надо обладать не только набором профессиональных качеств, но и безупречным чувством юмора. Оно у нас, конечно, есть, но не такое уж потрясающее, то есть лавры Гайдая нам точно не светят. Комедию неспроста считают самым сложным жанром. Честно говоря, хороших мастеров комедии в Украине я не вижу вообще, ни на телевидении, ни в кино.

Вячеслав: Это не значит, что комедий мы принципиально не будем снимать. Мало ли, может, когда-нибудь и подвернется хороший сценарий, но пока нам хочется пугать зрителя. Это гораздо веселее.

Александр: На самом деле страх — столь же сильная эмоция, как и радость. Триллеры, мистика, ужасы вызывают такую же чистую эмоцию. То есть зритель одинаково доволен: хоть его рассмешили, хоть хорошенько напугали — ощущения похожи. Плюс «Синевир» мы снимаем в 3D. Ну какой смысл при помощи этой технологии снимать ту же мелодраму? Вы посмотрите на афиши — что идет в 3D? «Гарри Поттер», «Пила-3», фантастика, сказки. Те фильмы, где возможны спецэффекты, где есть что показать. Снимать в 3D комедию — это деньги на ветер. А вот попугать — другое дело, чтобы из экрана что-то выползало, выскакивало... Это зрелищно.

 

Почему украинские кинематографисты крайне редко берутся снимать страшилки?

Александр: Такой традиции в нашем кино нет, зато у нас есть Гоголь, Булгаков. Мы учились на литературе, смотрели европейские, американские фильмы, снятые в этом жанре. Кстати, в России, честно говоря, этого жанра в чистом виде мы так и не нашли. Сейчас даже если кто за мистику и триллеры берется, в итоге получают «размытый» жанр. То есть фильм начинается как ужас, но постепенно переходит в мелодраму — в результате получается каша.

Вячеслав: Эти мелодрамы — наша беда. Мы с Саней сняли немало телевизионных проектов, и каждый раз, когда пытались предложить триллер, мистику, или ужас, натыкались на стену непонимания. Все требуют мелодрам. Складывается ощущение, что остальные жанры нашим кинодеятелям неизвестны. Пора менять имидж! К украинскому кинематографу будут все так же несерьезно относиться и в дальнейшем, если не появится какого-нибудь разнообразия. Зритель и так стал более критичен, а тут еще и смотреть нечего... Неудивительно, что он ориентирован на Запад и Америку. Мы стараемся этот стереотип сломать.

 

Базарное кино

«Синевир» вы позиционируете как первый профессиональный отечественный 3D фильм. В Украине есть технические возможности снять его профессионально?

Александр: На сегодняшний день в Украине технологией 3D серьезно занимаются всего четыре-пять контор. Но и они все пока только учатся, совершенствуются путем набивания шишек. Ведь сегодня некуда прийти и попросить: «Научите меня снимать в 3D».

 

Почему же пионеры не делятся опытом, зачем каждый раз заново изобретать велосипед?

Вячеслав: Все просто. Конкуренция. Ситуация та же, что на базаре: одна бабушка продает сметану по четыре рубля, вторая — по три, и помогать друг другу им нет резона. Так и здесь. А сложность заключается в кардинальном отличии между двумя технологиями 2D и 3D. Перестроиться нужно не только режиссеру, но и всей группе, на это нужно время. И техника. Мы же не привезли эшелон новомодной аппаратуры из-за границы — бюджеты не миллионные. Обходились своими силами. Какие-то приспособления докупали, но в основном наши самоделкины трудились. Слава Богу, умных голов у нас хватает.

 

Не боитесь, что первый блин будет комом?

Александр: Нет, потому что первый блин у меня уже был — фильм «Люблю, и точка». Все недостатки, которые там случались, мы теперь учитываем.

Помнится, Ильф и Петров жаловались, как сложно работать в тандеме...

Александр: Тем не менее результат налицо. Твори они отдельно — мы бы с вами не читали их гениальных книг. Мы с Вячеславом равноправные режиссеры, в этом фильме я выступаю и как сценарист. Мировой кинематограф знает немало творческих союзов, были же братья Тавиани, братья Васильевы, которые, кстати, просто однофамильцы, братья Вачовские... Почему бы не быть братьям Алешечкиным? Это совсем несложно, мы ведь не первый год знаем друг друга. Понятно, у каждого из нас свой взгляд на отдельные сцены, но на самом деле с братом договориться проще, чем с чужим человеком.

Вячеслав: Тем более что у нас довольно большой опыт совместной работы. Мы трудимся в тандеме — не побоюсь это произнести — с прошлого века! Так что можно сказать, что на съемочной площадке мы не только не мешаем друг другу, но и наоборот, дополняем. Наши взгляды на то, каким должен быть фильм, совпадают.

 

Хоть в общих чертах можете рассказать сюжет фильма?

Александр: Группа молодых туристов едет отдыхать на озеро. Вы же знаете, эти бедные подростки в большинстве фильмов страдают. Вечно они выбираются то на озера, то в горы и постоянно с ними приключаются какие-нибудь неприятности. У нас место приключений — живописное озеро Синевир. Получается что-то вроде: «Не ходите, дети, в Африку гулять».

 

Я понимаю, зачем было ехать в Закарпатье Параджанову — этого требовало поэтическое кино, а ужастик разве не проще снять на первом попавшемся пруду?

Александр: Начнем с того, что натура в Карпатах просто потрясающая — горы, ели. Приятно посмотреть. Плюс край просто пропитан мистикой. Там мольфары, легенды разнообразные. Местные жители верят, что все мифические существа живут рядом с ними.

Вячеслав: Сюжет «Синевира» не высосан из пальца. Раньше мы частенько работали в Карпатах, общались с местными жителями, сидели с ними у костра вечерами, слушали какие-то легенды, рассказы местных дедушек-бабушек. Оказалось, там достаточно серьезные вещи происходят: люди нередко пропадают, особенно туристы... Это, конечно, не афишируется и, в принципе, может быть с мистикой и не связано, но если пофантазировать... На основе всей этой информации Саша написал сценарий.

 

Не боитесь попасть в немилость к местным жителям, подмочив репутацию столь знаменитого экскурсионного объекта?

Александр: Да нет! Думаю, они нам за это еще доплачивать должны (смеется). Тут же — как с озером Лох-Нес. Было там чудовище или не было, неизвестно, но слухи пошли — и теперь народ туда ездит толпами. Думаю, если пойдут слухи, что на Синевире какая-то чудь завелась, туда тоже туристы ломанутся. Ловить ее или фотографировать. Это же здорово, что теперь и у них на озере будет свой домашний монстр.

 

Чудовищное братство

То есть эта ваша «чудь» станет украинским собратом лох-несского чудовища?

 

Вячеслав: Можно и так сказать... А как же без своего чудовища? Если бы не он, была бы мелодрама. Создавать страшилище будем при помощи смешанных технологий. Там будет и графика, и классический грим — всего понемногу. Не хочется раскрывать карты, скажу только, что этот персонаж будет максимально реалистичен, сможет прыгать, ходить. Хоть лови его — и в зоопарк. Он не будет просто нарисованным, мультяшным. Его сыграет актер в специальном костюме. Потом мастера по спецэффектам будут что-то дорисовывать. Над его созданием работала вся группа. Мы опирались на мировой кинематографический опыт: пересмотрели невиданное количество всяческих монстров, плюс использовали описания местных, добавили что-то свое. Вариантов его фоторобота была масса, целую стопку эскизов нарисовали, пока не пришли к единому мнению. Вряд ли он будет очень похож на тех, которых описывают местные жители, но все-таки… «Синевир» — не документальное кино.

Александр: А может быть, местные придут и скажут: «Во! Точно! Вот его мы вчера видели!»

 

СМИ уже нарекли ваше чудовище чупакаброй. Его на самом деле так зовут?

Александр: Да нет! Это журналисты нафантазировали. Просто чупакабра сейчас очень популярна в стране, везде бегает, каждый третий ее видел... Люди у нас фантазировать умеют. Такого иногда насочиняют, что ни одному сценаристу не приснится. Да что там сценарист, ни один журналист такого не придумает!

Вячеслав: Между собой мы называем его просто бабаем. Такое слово объемное... И исконно наше.

 

Почему события в фильме перенесены в 1970-е годы?

Александр: Во-первых, это была совершенно другая страна, другой колорит быта, одежды; за счет него фильм сразу становится богаче. Во-вторых, мы ушли от этих мерзких мобильных телефонов, которые почему-то во всех ужастиках не работают в самый нужный момент. Это же, по меньшей мере, странно: у всех есть телефоны, но никогда нет сети! А еще мы подумали, что в Советском Союзе ведь не только секса не было, но и фильмов ужасов. Считалось, что ничего сверхъестественного у нас произойти не могло. А мы хотим показать, что это было, есть и будет.

 

Кто будет играть в вашем фильме?

Александр: У нас работают исключительно украинские актеры. Из матерых артистов, которые знакомы зрителю — Сергей Романюк, Виктор Демерташ и Евгений Пашин.

Вячеслав: И много молодежи, потому что на Синевир выехали подростки. Все они актеры по образованию. Кто-то еще учится, кто-то уже работает. Мы долго их подбирали. Ведь они должны были не только точно попасть в образы, прописанные в сценарии, но и соответствовать советскому времени по типажу. Сейчас мы всеми довольны.

Александр: Мы хотим вручить им целый список советских фильмов. Пусть смотрят, напитываются духом эпохи. Они ведь появились на свет гораздо позже 70-х годов. Для них что Советский Союз, что Римская империя — одинаково непонятно. А ведь в фильме очень важно создать атмосферу того времени. Здесь важны костюмы: клеши, приталенные рубашечки, первые джинсы, которые есть только у самого мажористого хлопца, спортивки с лампасами, свитерки растянутые, олимпийки. Не так легко найти раритетный автомобиль, или, к примеру, транзистор. Разыскивали винтажные вещички на блошиных рынках, в реквизиторском цеху Киностудии им. Довженко, в коллекциях художников.