Монтенегр пахать на будет

Направляясь в Евросоюз, Украина не рассмотрела свой малый аналог, шагнувший на европоле и многократно на нем споткнувшийся. Черногория, республика крошечных размеров и великих амбиций, получившая (взявшая) независимость пять лет назад и так с ней и не свыкшаяся, попала в еврозону, как в омут, из которого вынырнуть нереально.

Буханка хлеба по 1,5 евро, молоко — по 3, мотенегрский овечий сыр по — 5, но большой — приметы перехода Черногории к светлому европейскому будущему.r
В Черногории промышленности нет — горы мешают. Из кранов течет родниковая вода, а воздух можно черпать теми асфальточерпалками, которые без дела вдоль идеальных дорог стоят — на всякий аварийный случай.r
Один действующий в Черногории завод, алюминиевый, в сентябре продали российскому олигарху Дерипаске. По горной легенде, за 3 миллиона долларов. То есть на каждого монтенегра пришлось по 5 долларов. Это — 1% их 500-долларового среднемесячного дохода.r
Попавшие в еврозону черногорцы не отказались от своих жизненных принципов, доказав, что и в работящей Европе можно жить в свое удовольствие. r
Этих принципов всего десять: 1. Человек рождается утомленным, чтобы потом всю жизнь отдыхать. 2. Люби кровать свою, как самого себя. 3. Днем отдыхай, чтоб ночью поспать. 4. Не работай — это опасно для жизни. 5. Увидишь отдыхающего — помоги ему. 6. Работай меньше, уступи это право другому. 7. Спасайся в тени — отдыхай в ее объятьях. 8. Работа болезнетворна, сторонись ее с детства. 9. Если появилось желание поработать — подожди, пока пройдет. 10. Если видишь пьющих — присоединяйся, если видишь работающих — отойди, чтоб не мешать. r
С такими жизненными установками хоть в еврозону, хоть в рублевую — экономическая целесообразность не меняется. Хотя была у черногорцев, как у киевских «левых» попытка затормозить движение в Европу. В большинстве оставшиеся горцами и живущие кланами, они собрались на совет и постановили: если страна — в ЕС, то они — в самостоятельность с объявлением государственной независимости своих территорий. Угроза была реальной — вся земля в Черногории давно и прочно в частной собственности, забрать ее и вывести из состава государства — дело вполне житейское.r
Со старейшинами кланов стали вести переговоры на государственном уровне. Убеждать. Холить. Лелеять. Уговорили. Сохранили целостность территории. Но с перспективой превращения кланов в автономии.r
Аналогичная история была и на украинской территории. Хутор Вольный под Днепропетровском, отделенный от мира не горами, а отсутствием автобусов (они пропали вместе с Советским Союзом), объявил себя территорией СССР. Флаги развесил, портреты Ильичей разместил в красных углах и стал ждать, когда власти их репрессировать придут. Не пришли. Единственным высоким гостем оказалась бывшая российская депутатша Сажи Умалатова. Явившись на хутор, она выступила, стоя на тракторе (считать броневиком), объявила хутор частью «красного пояса» и растворилась. r
Автобус так и не появился. Подумав о политической ситуации и осознав, что экономика первична, Вольнохуторцы пошли вглубь веков и объявили себя территорией натурально-общинного хозяйства. Флаги и портреты сняли и решили перейти к настенной (наскальной) живописи — чтоб аутентичней было.r
Монтенегры обходятся со своими властями, как украинцам и не снилось. Президента вместе со свитой перевели в село Цетинья — историческую, но очень разрушенную столицу Черногории. Там в районе дворца короля Николы, похожего на развалины сталинского периода, президент и существует — среди кур и прочего пейзанства.r
Парламент, центр власти республики Черногория, обосновался в столице Подгорице — поближе в алюминиевому заводу Дерипаска. Только попав в Подгорицу, украинец понимает, что наша страна живет не просто, а очень хорошо.r
Столица отличается от туристического побережья, как мрачная реальность от расписных потемкинских деревень, как разруха от ремонта, как жизнь от легенды. Подгорицу, взорванную и разбомбленную в Великую Отечественную, сооружали советские строители и с тех пор не ремонтировали. Столица превратилась в набор свалок, грязных и облупившихся «бетонок», среди которых транспорт не ездит и люди не ходят — чтоб на голову ничего не упало.r
Магазины Подгорицы — сочетание европейских цен и ассортимента магазинов «Одежда» начала 80-х. В этих нарядах, выкупленных за 200—300 евро (ползарплаты успешного служащего) гордо вышагивают местные модницы. Они любят сочетать спортивные штаны о трех полосках с белыми босоножками на каблуках. Такая мода и у нас была в селах, лет 20 назад.r
Оказавшись неграми Европы, монтенегры сделали то, что сейчас пытается совершить Украина — перешли к матриархату и патернализму. В переводе на человеческие отношения это означает, что детьми занимаются мужчины. Умилительные сцены — младенец дремлет на волосатом животе отца (деда) посреди пляжа (парка) — считаются нормой.r
Женщины вышли в офисы. В основном туристические. Они же работают в магазинах и в общепитах. У станков не стоят ввиду отсутствия промышленности.r
При этом каждая жена убоится мужа своего, а декольте и мини наденет только с разрешения и по поручению. Турки, покинувшие Черногорию век назад, оставили здесь фрагменты своих традиций. А также — мусульманские поселки, где на 100 человек по три мечети, а дамы ходят в хиджабах и шароварах. r
И мусульмане, и христиане Черногории едины в деле зарабатывания туристических денег. Будь монтенегр хоть преклонных, хоть юных годов, хоть служащий на 500 евро, хоть хозяин с двухтысячным доходом, в мае он бросает свое основное занятие, садится за руль и занимается трансфертами. Или за штурвал — и превращает свой катер (яхту) в морское такси. r
Незабываемый и модернизированный принцип «все работы хороши, давали б они деньги», черногорцы воплотили не в плакаты, а в жизнь. Оставшиеся на границе нынешнего и прошлого веков, они научились жить и выживать: не утомляясь, небогато, но с удовольствием. Не зря они на своем, очень похожем на украинский, языке воспроизводят классика Тараса Шевченко — «В своей хате своя правда»