Cпарринг-партнер братьев Кличко осужден за убийство

Приговор по громкому уголовному делу о гибели высокопоставленного офицера регионального управления ФСБ полковника Олега Ефремова вынес Борский городской суд Нижегородской области. Виновными в смерти экс-начальника следственного отдела УФСБ признаны представители администрации колонии и двое заключенных, один из которых, в прошлом боксер, был спарринг-партнером братьев Кличко. По версии следствия, из полковника "выбивали" информацию о местонахождении тайников с героином.

Кадровый офицер контрразведки, ветеран боевых действий, кавалер ордена Мужества полковник Олег Ефремов возглавлял следственный отдел Нижегородского УФСБ в 2005—2008 годах. По выходу на пенсию в марте 2009 года он стал фигурантом уголовного дела о «повторном обороте» 40 килограммов конфискованного героина. Ефремова и его   начальника Владимира Обухова обвиняли в том, что они не сжигали изъятый героин в специальной печи, а прятали его в тайниках и потом реализовывали через знакомых наркоторговцев.

Именно информацию о тайниках и признательные показания по героиновому делу, по версии обвинения, пытались выбить из Олега Ефремова в камере-одиночке. Сюда арестованного полковника перевели по распоряжению следователя, как позже объясняли, в целях его безопасности. Но получилось наоборот: мертвого Ефремова нашли в камере со следами не менее чем от 85 ударов.

На скамье подсудимых оказались начальник отдела безопасности ИК-11 Алексей Бобриков, оперуполномоченный Павел Кручинин, оперативный дежурный Алексей Мангер, помощник дежурного Сергей Иванов, а также два заключенных колонии Максим Архипов и Алексей Торопов. Их обвиняли по двум статьям УК РФ — ч. 4 ст. 111 ("Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью") и ч. 3. пп. а,б,в ст. 286 ("Превышение полномочий с применением насилия и спецсредств" ).

По версии следствия, представители администрации колонии договорились с двумя заключенными (один из них — боксер Торопов в свое время даже участвовал в спаррингах с братьями Кличко), чтобы те «поговорили» с Ефремовым и добыли у него для службы собственной безопасности ФСБ информацию о продаже героина. Начальника отдела безопасности ИК-11 Алексея Бобрикова гособвинение считает организатором преступления, который обеспечил участников «разговора» масками и скотчем.

Оперативный дежурный Мангер и его помощник Иванов, по версии следствия, обеспечили проход зеков и оперативника Кручинина в камеру, где те с особой жестокостью на протяжении двух часов избивали Ефремова руками, ногами и резиновой палкой. Полковника связали и подвесили к трубе под потолком камеры, предварительно надев ему на голову пакет, чтобы он не мог никого видеть и опознать.

Все подсудимые свою вину отрицали, а заключенные Архипов и Торопов заявили, что свои явки с повинной писали под диктовку следователей. По версии защиты, к гибели Ефремова были причастны совсем другие люди, являвшиеся негласными сотрудниками ИК-11 и ФСБ и ныне освобожденные из колонии по УДО.

В ходе судебного разбирательства было оглашено заявление Ефремова на имя президента, генпрокурора и секретаря Совбеза, написанное за несколько дней до гибели, в котором он просил винить в своей смерти тогдашнего начальника Нижегородского УФСБ Олега Храмова и начальника службы собственной безопасности управления Бориса Петрова.

Ефремов обвинял Храмова в том, что тот за взятку отдал «незаконный приказ» о прекращении уголовного дела в отношении Гули Ходыревой — жены экс-губернатора Нижегородской области Ходырева, а также отдал распоряжение об убийстве Ефремова, «сымитировав естественную смерть». Вдова Олега Ефремова и его мать в суде заявили, что Ефремова заставляли дать некие показания на бывшего руководителя Владимира Булавина (возглавлял Нижегородское УФСБ с 1992 по 2006 год, ныне — первый заместитель секретаря Совбеза России).

По заявлению Ефремова, его вдова и подсудимый Бобриков просили возбудить уголовное дело, но военный следственный отдел в этом отказал.

Суд счел версию о причастности к убийству Ефремова сотрудников ФСБ, не нашедшей подтверждения. Допрошенные в суде чекисты, которые посещали Ефремова за несколько дней до гибели, заявили, что никаких распоряжений на его оперативную разработку сотрудникам колонии и заключенным не давали, хотя один из спецслужбистов признал, что обращался к Алексею Бобрикову с просьбой оказать содействие. Суд счел, что Бобриков и его подчиненные превратно поняли интересы службы.

Аргументы подсудимых в свою защиту суд счел не существенными либо опровергающимися другими доказательствами по делу. Все признаны виновными, начальник отдела безопасности ИК-11 Алексей Бобриков как организатор преступления приговорен к 14 годам колонии строгого режима, оперативник Павел Кручинин — к 13 годам, заключенный Торопов — к 11, заключенный Архипов — к семи. Лишь в отношении оперативного дежурного Мангера и его помощника Иванова обвинение было переквалифицировано на ч. 2 ст. 293 УК «Халатность», оба получили по два года колонии-поселения и с учетом уже отбытого срока через две недели выйдут на свободу. Защита заявила, что будет обжаловать приговор «вплоть до Верховного суда». Родные погибшего заявили, что приговор оставил безнаказанными заказчиков преступления.

Помимо приговора Борский суд вынес частное определение в адрес прокурора Нижегородской области и начальника регионального управления СКР, в котором указал на ряд нарушений УПК со стороны следствия —  некоторые доказательства по делу были признаны в суде недопустимыми, а права подсудимых на защиту были грубо нарушен.