Марион Денгоф, журналистка, долгое время редактировавшая и издававшая влиятельную немецкую газету Die Zeit, пережившая ужасы войны, писала впоследствии в своих мемуарах: «Я не верю, что ненависть к тем, кто завоевал чью-то родину, непременно свидетельствует о любви к этой родине». И это правда, хотя «любовь» и «ненависть» отнюдь не антонимы.
Марион Денгоф, конечно, знала немецкое слово Hassliebe, первый слог которого как раз означает «ненависть», а второй — «любовь».
Чего больше — ненависти или любви — было во Львове, где жгли красные флаги, не давали желающим отметить Великую Победу, или в Донецке, где уничтожили партийный флаг бандеровцев?
Каждое поколение наследников завоевавших Победу и тех, кто потерпел поражение в войне, закончившейся в мае 1945 года, будет находить свое содержание, свой смысл в тех далеких событиях. Таким образом и осуществляется постижение прошлого. И это происходит со всеми крупными изменениями в истории человечества и Украины, нашей страны, — будь-то ноябрь-октябрь 1917-го, май 1945-го или декабрь 1991-го.
Украина проходит непростой путь осознания себя как независимой страны, страны, у которой своя история. Это означает, что мы обречены на переосмысление практически всех событий собственного прошлого с новой точки зрения. Что-то из того, что нам рассказывали во времена СССР, в этом переосмыслении уйдет, а что-то останется и будет переплавлено в новые смыслы. А что принципиально нового в том, что политики используют прошлое в своей борьбе?
Кстати, о политическом использовании.
Говорят о Второй мировой войне, а не о Великой Отечественной. Красный флаг объявляют «символом оккупации», а нынешние «георгиевские ленточки» называют попыткой подыграть неким «имперским наставлениям» и «ностальгией за СССР».
Еще говорят: от победы Советской Армии над вермахтом ничего для Западной Украины не изменилось: «один оккупационный режим вытеснил другой». Говорят, что «нацизм и сталинизм стоят друг друга». Что СССР и Германия несут равную ответственность за развязывание войны.
В любом случае не 9 мая — день для таких разговоров.
«Вторая мировая» или «Великая Отечественная»? Одни видят в терминологии «Великая Отечественная» якобы «советскую идеологию». Для других «Великая Отечественная» есть Великая война наших дедов, воевавших за свое Отечество. И за Сталина, конечно, так уж, к сожалению, получилось в их жизни. К деяниям этого политического преступника, виновного в миллионах смертей, ни они, ни их война не имеют никакого отношения. Так, может быть, стоит рассматривать Великую Отечественную как часть Второй мировой войны?
Красное знамя победы в этот день для тех из нас, кто празднует этот день как великое событие — символ знамени над Рейхстагом. В этот день, 9 мая, оно является символом Великой Победы.
И под другими знаменами, под тем же звездно-полосатым флагом США творились в разные годы мерзости: 16 марта 1968 года под этим флагом подразделение американского лейтенанта Уильяма Келли сожгло вьетнамскую деревню Сонгми. Что, впрочем, не помешало Стивену Спилбергу снять фильм о героизме американских солдат под этим же флагом — «Спасти рядового Райана». А у нас есть свой фильм — «В бой идут одни «старики» Леонида Быкова.
И современная «георгиевская ленточка» — это не только орденская лента кавалеров Георгиевского ордена, это цвета советского ордена Славы — учрежденного Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 ноября 1943 года для награждения именно рядовых и сержантов, отнюдь не генералов.
Наверное, можно дискутировать об ответственности за развязывание той войны. Но, во-первых, для этого есть другой день. День начала войны, 22 июня. И, говоря о пакте Молотова—Риббентропа, не забудем и другое: как началась Вторая мировая война. Случилось это по Мюнхенскому соглашению 30 сентября 1938 года, когда премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен и премьер-министр Франции Эдуард Даладье позволили Германии оккупировать Судетскую область Чехословакии. Так что дело по-другому было.
Да, для кого-то 9 мая — День памяти и примирения, и с этим можно согласиться. Для кого-то 9 мая — День военной Победы нашей армии над режимом, который намеревался превратить Украину в часть жизненного пространства для немецкой нации, а самих украинцев — в недочеловеков, в рабов. Их так и называли — «унтерменш».
Если же кто-то хочет «отмечать оккупацию Западной Украины», то для этого есть другие даты. На выбор.
Либо 17 сентября 1939-го, когда Красная Армия вошла на территорию Западной Украины, принадлежавшей Польше.
Либо 12 апреля 1944-го, когда 148-я стрелковая дивизия выбила немцев из Тернополя.
Либо 27 июля 1944-го, когда войска 1-го Украинского фронта вошли во Львов и в Ивано-Франковск.
Либо, для «особых поклонников» союзников вермахта из дивизии СС «Галичина» — 18 июля 1944-го, когда ее разгромили войска маршала Конева.
События во Львове и в Донецке показывают, как далека Украина от общегражданского примирения. Отсюда и вывод, простой. 9 мая может стать на Украине днем примирения. Украинско-украинского примирения, о необходимости которого говорит историк Ярослав Грицак. Примирение возможно на основании осознания значения этой Победы как символа победы над врагом, настаивавшим и осуществлявшим практику выжженной земли, физического истребления украинского этноса на территории Украины. Мы же, кто никогда не считал своих дедов ни «сталинистами», ни «оккупантами», запросто обещаем не препятствовать. Ведь нам всем не нужна Hassliebe.
