И опять меня убеждают принять участие в выборе. Все убеждают: власти, телевизионные жонглеры, журналисты. По их мнению, я обязательно должен выбрать, с кем я, кто мне ближе: крымско-одесская «Родина» или галичанская «Свобода». А я не хочу.
Не хочу и не буду выбирать очередное отечественное меньшее зло. Потому что понимаю: меньшего зла не бывает.
Я давно научился говорить нет. Вне зависимости от ситуации, вне зависимости от последствий. И чем бы не закончилось официальное расследование инцидента во Львове 9 мая, я не буду ему доверять. Потому что знаю реальную цену и нашему украинскому правоприменению и нашему правосудию. Уже сейчас, не зная всех деталей происшедшего, я уверен: во всем виноваты мы, украинские граждане, достигнувшие совершеннолетия. Потому что именно мы, не монголы, не аргентинцы регулярно приводим к власти бесчестных и безответственных сограждан.
Я всегда избегал людей, живущих ненавистью. Именно эти люди совершили грех конфликта 9 мая. Ненависть, называющая себя идеологией, остается ненавистью. Судьба, выпячивая лица наших политических маргиналов, делая их заметными, памятными, нас предупреждает: довольно спать, просыпайтесь! Смею заверить своих соотечественников — старики-бандеровцы, встреченные мною в советских политических лагерях, отдавая по 25 лет жизни коммунистическому Молоху, не жили с ненавистью! Это они, Евген Прышляк, Дмитро Басараб, Васыль Пидгородецкий научили меня терпимости и терпению. И никто из них за все долгие годы лагерного общения и теплой дружбы не задал мне сакраментальный сегодня вопрос: «Чому ти не розмовляєш українською?» Они, плохо образованные крестьянские дети, и там, в неволе, были настоящими европейцами! И настоящими, не показушными христианами. И сегодня, спустя десятилетия я их помню. Пожилых, мудрых украинцев, отторгнутых их деморализованной родиной.
Родина, свобода. Такие важные слова, определяющие жизнь в нормальной, цивилизованной стране, где человеку не диктуют необходимость выбирать меньшее зло. И другие «Родина» и «Свобода» — дети распроституированного советского новояза. Знаю, на то и демократия. Мой друг Валерий Марченко именно за такую демократию, ее возможность на Украине, отдал жизнь. За право говорить сокровенное, за право быть услышанным. И за право молчать, запретное в СССР. Но вот незадача! Оказалось, что свобода слова и свобода поступка включают в себя и другую свободу — безнаказанно воровать. И лгать, лгать, лгать...
9 мая во Львове вышел гной. Там, в гнойнике украинской внутренней политики осталось немало зловонной массы. Не только во Львове, тело гнойника — в Киеве, на Печерске. Мы все это еще раз увидели. На телевизионном экране, на этот раз передавшем нам не только оттенки цвета (красно-коричневого), но и запахи. Отвратительные запахи маргинальной политики по-украински. Что ж, болезнетворные микробы умирают на свету и свежем воздухе. Мы выздоровеем, обязательно закроются наши раны. Нескоро, через двадцать лет. Потому что сказано: необходимо пережить сорок лет в пустыне. Впереди еще двадцать.
