В Киевской консерватории состоялся концерт камерного оркестра New Era Orchestra под руководством Татьяны Калиниченко. Дирижер, прославившаяся смелыми экспериментами в области академической музыки, рассказала корреспонденту «Известий в Украине» Елене Ленской о поклонниках-панках и причинах ухода из Национального президентского оркестра.
Поставили диагноз: можно на сцену
известия: Татьяна, дирижируя в Национальном президентском оркестре с 2004 года, часто видели гарантов на своих концертах?
татьяна калиниченко: Видела, может быть, не так уж и часто. Но вы думаете, меня на президентские концерты часто выпускали? Куда меня «светить» — я ж понравлюсь! (смеется). А если серьезно, меня как раз из этого оркестра уволили из-за поездки во Францию с New Era Orchestra на Дни Тарковских. Я, конечно, этим не горжусь, и мне было страшно обидно, но, тем не менее, это так. В день вылета, 15 ноября, я написала заявление за свой счет с просьбой отпустить на три дня. Мне поставили ультиматум: «Таня, или ты пишешь заявление об уходе, и мы расстаемся по-хорошему, или завтра, 16 ноября, мы увольняем тебя за неявку на работу». Так что меня торжественно уволили прямо в день вылета. В Президентском оркестре я больше не работаю.
и: Гастроли того стоили?
калиниченко: Знаете, нас почему-то очень хорошо там принимали, особенно в Париже. Мы привыкли к нашей публике. Киевляне всех тепло встречают, они благодарные и лояльные слушатели, французы, по слухам, очень сдержанны в проявлении чувств. Несколько первых минут они сидели, выжидая. Знаете, с таким скепсисом, будто говоря: «Ну-ну. Вы кто вообще? Играть-то хоть умеете?» Может быть, причина этого — специфически построенная нами программа: мы начинали со старинной музыки, а ею особо не удивишь. Но к сюите «Сны», написанной по мотивам музыки из кинофильмов «Солярис», «Зеркало», «Сталкер», другим аранжировкам, написанным специально для программы, оставаться равнодушным было просто невозможно. Мы зацепили их за живое. Даже организаторы гастролей были удивлены тем, что практически не раскрученный коллектив вызвал такую реакцию. В итоге нам поставили «диагноз»: можно выпускать на большую сцену и смело везти на гастроли за рубеж.
и: По какому принципу строилась программа?
калиниченко: Все произведения были созвучны фильмам Тарковского, передавали дух его творчества. Так что какая-то часть музыки прямого отношения к режиссеру не имела, я просто почувствовала скрытую внутреннюю связь с художником. И оказалось права — все легло идеально. Конечно, можно было не «заморачиваться» — нарезать фрагменты из фильмов и сыграть саундтреки к ним. Но ведь тогда программа не вызвала бы такого резонанса и не поехала бы в Париж. Появился бы очередной концерт «к юбилею такого-то», как в советские времена — для отчетности. И все. А у нас немного другое отношение к работе.
и: Видимо, вам все фильмы пересмотреть пришлось?
калиниченко: Не мне одной. Мы все их пересматривали, причем не по одному разу. Просто прочитать рецензию на фильм здесь недостаточно. Нужно «въехать» в тему, проникнуться эстетикой. Пересмотрев все ленты, я была в настоящей истерике. Вроде бы есть фильмы, фильмы хорошие, но что по этому поводу играть? Теперь, когда все позади, понимаю, что все было не так уж страшно, ведь впереди нас ждет задачка похлеще — концерт, посвященный кинотворчеству Федерико Феллини. В нашем распоряжении только 24 его картины и срок — до июня. Меня уже спрашивают, как продвигаются дела. Отвечаю честно: есть только один номер — саундтрек к фильму «Амаркорд». Правда, он звучит три с половиной минуты... Что дальше? Пока не знаю. Нужно сконструировать по этому поводу «что-нибудь эдакое».
Окружение вынуждает стать человеком
и: В мире очень ценится наша балетная школа. Украинские музыканты тоже впереди планеты всей?
калиниченко: Насчет всей планеты трудно сказать, но тот факт, что музыканты на Украине очень сильные, — подтверждаю. У нас хорошая база, продуманная система обучения, начиная с музыкальных школ, училищ и заканчивая консерваторией. Музыканты и на Украине, и в России проходят серьезную школу. Понятно, пробиваются не все, но для тех, кто действительно хочет кем-то стать, созданы все условия. Очень добросовестно с молодежью занимаются преподаватели, несмотря на то, что получают за это смешные деньги. Я как раз сегодня встретила педагога, у которого окончила консерваторию по классу оперно-симфонического дирижирования — профессора Национальной музыкальной академии, народного артиста Украины Вадима Борисовича Гнедаша. Именно такие люди способны подготовить профессионала. Если при этом есть еще и данные, одаренность, трудолюбие — успех обеспечен. Сложно только выкарабкаться из ямы одинаковых, чтобы тебя заметили.
и: Какой фактор при этом побороть сложнее всего?
калиниченко: Себя. Свою лень. Потому что, с одной стороны, мы, может быть, и впереди планеты, но с другой — такую лень, как у нас, еще поискать нужно. Даже если талант есть, надо все равно напрягаться. Нужно рано вставать, систематически над собой работать — это самое страшное. Лень — наш самый главный бич, это касается не только музыкантов.
и: А за мировыми тенденциями поспеваем?
калиниченко: Дело в том, что в репертуарной политике мы здесь, в Киеве, ни на кого не похожи. У нас свои критерии, сложившиеся не за один день. Поначалу, чтобы выделяться на общем фоне, мы включали в программы некоторые композиции из репертуара Kremerata Baltica (камерный оркестр, состоящий из молодых музыкантов прибалтийских стран), поскольку у них очень оригинальный репертуар и они на общем фоне выделяются первыми. Но вскоре я поняла, что мы рулим не в ту сторону, что нельзя стать вторым Kremerata Baltica. Нас будут сравнивать, и сравнение будет не в нашу пользу. Их руководитель Гидон Кремер — скрипач. В этом его преимущество. Он берет в руки инструмент, показывает, как надо играть, и все — даже дирижировать не надо. Но я осознала и свой козырь: поскольку я дирижер по профессии, могу придумать какую угодно программу, услышать ее в голове и объяснить задачу композитору. На практике выяснилось, что к этому у меня есть дар, что моих новшеств уже точно никто не повторит — в моей голове их вряд ли смогут подсмотреть. Это очень важно — завоевать свой километр дороги. Легче жить от этого не станет, но хотя бы будешь знать, что на твоем пути уже никто не встанет.
и: Эксперименты с академической музыкой проводите в угоду публике, завлекая ее таким образом, интригуя?
калиниченко: Да ни в коем случае! Я играю только то, что нравится мне. Я получаю истинное удовольствие, сочиняя, репетируя, исполняя на публику. Весь состав оркестра в первую очередь старается для себя. Когда то, что мы делаем, нравится нам, рано или поздно оно понравится очень многим.
и: В наличии приверженцев не сомневаюсь. Но наверняка находятся и противники, считающие, что вы издеваетесь над классикой?
калиниченко: Есть, конечно, кто-то, кто жужжит постоянно, кому что-то не нравится. Но у меня настолько плотный график работы, что некогда обращать внимание на происки недоброжелателей. Все эти разговоры о том, как мне хорошо, как мне помогает миллион спонсоров — полный бред. Я езжу в метро и маршрутках, как все нормальные граждане, и в холодильнике моем из-за концерта уже неделю ничего съедобного не наблюдалось. А завистников своих мне просто жалко. Ребята, ну кто вам мешает добиваться того, чего добиваюсь я каждодневным трудом? Я училась тут, в этой консерватории, и точно так же, как все, жила в общежитии. Разница только в том, что занималась я в этом самом классе, где мы с вами разговариваем, до половины двенадцатого ночи ежедневно.
и: Какой из своих экспериментов считаете самым смелым?
калиниченко: Ой, я все время по лезвию хожу. С Тарантино здорово получилось. Я придумала, что главную партию из «Криминального чтива» можно сыграть на цимбалах в сопровождении струнного оркестра. Может быть, это не самый смелый, но самый стебный вариант. Зал порвало. Меня тоже.
В душе я — интеллектуально подкованный хиппи
и: Ту публику, которая приходит к вам на концерты, можно назвать элитной? Или же к вам толстосумы приходят, чтобы в приличном обществе «засветиться»?
калиниченко: Нет, «светиться» они ходят на мюзикл «Нотр-Дам» в исполнении Гару. На наши концерты в основном приходит публика интеллектуальная или же неформальная. Мне как-то после концерта на «Гогольfestе» мальчик с разноцветным ирокезом (то ли рокер, то ли панк) куст калины с клумбы подарил. Нормально играете, говорит. Это толстосум? Нет. Приходят влиятельные бизнесмены, но они интеллектуально подкованы. Они читают такие книжки, о существовании которых не все подозревают, причем читают на нескольких языках. Да, это обеспеченные люди, но толстосумами их тоже не назовешь. Приходят преподаватели консерватории, профессора, студенты, которых можно отнести скорее к прослойке бедных. Много молодежи — прикольные ребята в грязных штанах и растаманских шапочках, какие-то хиппи в бантиках, с косичками и дредами сидят под сценой в позе лотоса. Так что у нас в этом отношении все нормально. Я, наверное, привлекаю людей, похожих на себя. В душе я — интеллектуально подкованный хиппи.
и: А к попсе как относитесь? Какую музыку закачиваете в плеер?
калиниченко: Стинга, Мадонну, Майкла Джексона. Это то, что мне нравится, но вряд ли их можно назвать попсовыми исполнителями. Заслушиваюсь музыкой из фильмов Тарантино. А откровенная попса, наверное, просто проходит мимо меня. Единственное, что меня бесит, что у них такие гонорары серьезные, получаемые ни за что. Человек выходит на сцену, открывает рот под фонограмму и зарабатывает за вечер десять тысяч долларов. Обидно! Нам, чтобы эти деньги заработать, нужно пахать и пахать.
и: Приходя домой после концерта, продолжаете командовать или становитесь белой и пушистой?
калиниченко: Это зависит от того, какой мужчина рядом. А поскольку мужчины меняются, на этот вопрос однозначно ответить сложно. Сильный партнер меня строит. И мне это даже приятно. Сколько же можно самой руководить? Нужно же когда-то и отдыхать! Ну а те, у кого усмирить меня силенок не хватает, долго не выдерживают.
