Мир Увидеть Эверест

Надо мне туда, куда три дня не принимают...

Пять утра. Улицы Катманду непривычно пустынны. Одинокие спортсмены заняты утренними пробежками, в центре только заканчиваются ночные гуляния. Первым рейсом в 6-30 утра я должен вылететь в Луклу — небольшую горную деревню на высоте 2 800 метров. Оттуда, день за днем, продвигаться все выше, ближе к заветной цели — Эвересту...

Задерживается... Это слово я слышу седьмой час подряд. Сложные метеоусловия в горах не позволяют приземлиться, и рейсы откладывают. Еще на час, и еще на час. Удивляет, что коллеги по несчастью слишком безразлично воспринимают эти вести. В обед, когда все рейсы в горы официально отменяют, я узнаю, что многие из присутствующих ждут погоду уже пятый день подряд...

Меняю билет на утро, арендую велосипед и мчу в Патан — один из самых старых и значимых городов долины Катманду. До XVI века он был столицей королевства Патан, соревнующегося с конкурентами — королевствами Катманду и Бхактапур.

...на праздновании Кришна Джаянти

Танцуют и поют в каждом переулке, дворе и на каждой площади. Мне повезло — совершенно случайно я оказался на праздновании Кришна Джаянти, дня рождения бога Кришны. Его отмечают по всей стране, но сердце праздника тут, в Патане. К храму Кришны на центральной площади выстроилась километровая очередь из женщин: с самого утра они ждут свой черед принести подношения — тарелку с бананом, цветами, специями. Многотысячная толпа проведет в песнях и плясках всю ночь...

Снова пять утра. Такси, медитационная музыка и дымящаяся палочка благовония в салоне, утренний быт прохладного Катманду. Всю ночь шел дождь. Пасмурно. Надежда на успешный вылет тает. Еще один день в аэропорту под девизом «Задерживается!». Многие из тех, кто находится в ожидании уже шестые сутки, меняют планы. До Эвереста им уже не добраться. Обидно прилететь в Непал, потратить огромные деньги, просидеть неделю в аэропорту, а в итоге отступить, даже не попытавшись реализовать мечту...

Неподалеку коротает время большая группа телевизионщиков из Таиланда. Знакомимся. Они участники национальной экспедиции на Эверест, проведут в Непале более двух месяцев, пытаясь добраться до вершины мира. Завидую им белой завистью. Они же поражены другим — как можно совершенно одному отправиться в такую даль, чтобы просто посмотреть на Эверест. Даже просят меня рассказать о своих планах, записывая на камеру для фильма.

В полдень рейс отменяют и возвращают багаж — я спешно завожу вещи в номер и отправляюсь к храму Пашутинатх.

Багмати, как и большинство рек Непала, впадает в священный Ганг. Она протекает прямо возле храма, входить в который могут лишь индуисты. На небольших подобиях причалов вдоль набережной пылают огромные костры. В воздухе ни с чем не сравнимый очень странный сладковатый запах. Это местные похороны: слева от моста сжигают бедных, справа — зажиточных людей. Возле кремационной платформы для богатых пустует еще одна, где превращают в пепел усопших членов королевской семьи.

«Э» — самый вежливый звук

Незатейливая мода детей высокогорья

Если свернуть с главной улицы Луклы и пройти вглубь деревушки метров на 100, перед тобой открывается иная, нетуристическая жизнь. На улицах, в основном, дети. Чумазые, внешне напоминающие монголов, они играют в футбол и соревнуются в прыжках на скакалке. Ученики второй смены вприпрыжку несутся домой в соседние деревни, пересекая бескрайние луга и перепрыгивая горные речушки, поднимаясь и спускаясь на сотни метров каждое утро и каждый вечер. Непальские малыши много работают — то и дело видишь, как они тянут домой огромные баки с водой, моют посуду и стирают в ледяной реке, чистят картошку и нянчат крохотных братиков и сестричек. Завидев чужестранца, радостно подбегают с просьбой показать фотографии. Как только экран цифровика загорается, ребятня окружает тебя, забираясь даже на шею и плечи. Они смотрят на снимки и заразительно смеются, их глаза светятся. У туриста тут не попросят денег, как, скажем, во многих районах Африки. Непальцы рады вниманию. Поразительно: каждый встречный, совершенно не знакомый тебе человек непременно произнесет непальское приветствие «Намастэ» (букву «э» нужно тянуть), сложив руки у груди и приветливо склонив голову. Приятно и трогательно.

Над облаками тоже жизнь

Всю свою жизнь шерпы проводят над облаками...

Набираем высоту. В первый день дорога кажется несложной — подъемы сменяются спусками и ровными участками. Буквально через каждый час пути ты попадаешь в следующий населенный пункт страны шерпов. Приходится все время держать в голове мысль о том, что стоящие на пути молитвенные камни, украшенные филигранной резьбой и росписями, можно обходить только слева, как гласит религия. В первый день мы прошагали около семи часов — назвать это легкой прогулкой язык не поворачивается.

Следующий день — путь в Намче Базар, потрясающе красивую столицу шерпов. Дорога уже сложнее. Интересно, куда спешат эти люди с огромными корзинами за спиной, обгоняющие нас? Все в шлепках или вовсе босиком, а их грузы по объему и массе превзойдут рюкзак любого туриста. Ответ на этот вопрос нахожу по прибытии в Намче. Сегодня суббота. В этот день уже не одно столетие подряд тут проходит традиционный базар. Жители всех окрестных поселений сходятся на площадь, чтобы что-то продать и купить. Поражает другое: чтобы оказаться на рынке, многим приходится выйти из дома в четверг и вернуться обратно лишь в понедельник...

Чай тут пьют только с молоком

Намче Базар — последний островок комфорта на пути к Эвересту и первый на обратной дороге: современные отели, не лимитированный количеством воды горячий душ. Тут можно выпить чашечку кофе и отведать французскую слойку в уютной бакалейной, разглядывая плакаты с автографами самых знаменитых альпинистов планеты. И даже воспользоваться хоть и очень медленным, но интернетом, за 15 долларов в час. На высоте 3 440 метров это впечатляет...

«Грязный сарай — это наша больница»

Болит зуб. Вспоминаю, как смотрел по каналу Discovery фильм о знаменитом высокогорном госпитале, построенном Эдмундом Хиллари, в двух часах ходьбы от Намче Базара. Отправляюсь туда.

Англичанин Хиллари и шерп Норгей Тенцинг стали первыми людьми, ступившими на вершину Эвереста в мае 1953-го. Не один десяток лет это безуспешно пытались сделать другие альпинисты, многие из которых остались на склонах горы навсегда. Историческая победа дала Хиллари все — интересную и насыщенную жизнь, деньги, популярность. Первовосходитель и по сей день благодарит Джомолунгму в лице людей, населяющих ее окрестности: строит и финансирует школы и больницы.

Госпиталь в деревне Кхунде на высоте 3 700 метров — уникальный для таких условий проект. Тут есть реанимация, кардиология, хирургия и стационар. К моему сожалению, стоматологического кабинета не оказалось. Но Эдмунд Хиллари позаботился и об этом, профинансировав его строительство в Намче Базаре. На обратном пути заглядываю в соседнюю деревню Кунжунг, где именитый альпинист воздвиг лучшую в Гималаях школу. В ее дворе красуется прижизненный памятник господину Хиллари, почитаемому в этих краях больше короля. В этом же поселке в монастырском сейфе хранится скальп того самого человека Йетти. Внешне больше напоминает самодельный конус из шерсти кабана...

Невезения атакуют. Чтобы добраться до монастыря Тянгбоче на высоте 3 900 метров, приходится идти очень неудобной дорогой. На основном пути сель снес веревочный мост. В моем правом глазу лопнули сосуды. Делаю ссылку на высоту и продолжаю путь. Ночью в Тянгбоче глаз непрерывно слезится, а к утру закрывается вовсе. «Тебе повезло — в 15 минутах ходьбы от монастыря есть отличный доктор», — советует владелец отеля, без устали медитирующий буддист с четками в руках по имени Пасан...

Табличка Hospital красуется возле покосившегося деревянного сарая

Табличка Hospital красуется возле покосившегося деревянного сарая. Внутри гуляют козочки, горит костер и медитируют женщины в монашеских одеждах. Козочка, словно домашний пес, прижимается к моим ногам. Крупная пожилая женщина-врач осматривает глаз и констатирует: инфекция, лечение не менее двух дней, нельзя фотографировать и читать, лучше переселиться в гостиницу возле госпиталя. Оказывается, эта клиника тоже финансируется Хиллари, а доктор Анканчи работает тут уже 30 лет. Как и обещала, за двое суток доктор приводит мой глаз в порядок, но появляется целый букет других неприятностей: температура, больное горло и насморк в какой-то гиперболизированной форме. Моя госпитализация длится целых пять дней. Номера очень холодные — за дополнительную плату уговариваю хозяев пускать меня спать на кухонной лавочке возле печи. Всю ночь подкидываю дрова и пью лекарства...

Доктор Анканчи на рабочем месте...

Когда температура отступает, вместе с портером Илми, получившим внеплановый оплаченный отпуск, спешу в поселок Дингбоче (4 410 м). В тот день я думал, что мое путешествие закончено. Слабость не давала сделать шаг без передышки, кружилась голова, тошнило. Я поселился в столовой гостиницы возле буржуйки, оплатив хозяину порцию сушеных ячьих кизяков для ее растопки. Тут я пролежал два дня: пил чай и восстанавливал силы, уничтоженные приемом таблеток.

На штурм

Желая наверстать потерянные дни, решаю завтра выполнить двухдневную программу. Когда на привычный вопрос Илми: «Во сколько подъем?», я отвечаю: «В 1-30 ночи» — он едва не теряет дар речи, недоумевают и работники отеля. Я же настроен серьезно — уже на восходе у меня есть шанс увидеть Эверест...

Будильник... С трудом заставляю себя встать и долго всматриваюсь в окно, выискивая оправдания для самого же себя. Может пасмурно, а может дождь, и можно спать дальше? Увидев тысячи сияющих звезд, иду будить Илми.

Утепляюсь: термобелье, несколько свитеров, высокогорные куртка и штаны. Все-таки сегодня мне предстоит добраться до отметки в пять с половиной километров. В комнату заходит портер: на голове наволочка, пальцы прячет в рукава. Оказывается, у него нет ни шапки, ни перчаток. Когда я вижу его тоненькие дырявые носки, становится не по себе. Слишком велика вероятность обморожения. К счастью, на всякий случай я взял все это в двойном экземпляре. Не оказалось только резервного налобного фонарика. Всю дорогу Илми, словно игривый кот, крутится под ногами, бегая за лучиком света моего фонаря.

Весь мир на ладони...

Полчетвертого. Понимаю, почему этот отрезок рекомендуют проходить за два дня. Сыпучая смесь из камней и крутые подъемы делают путь неимоверно сложным. Едва перебравшись по камням через бурлящую реку, вижу вдали какие-то огоньки. Через полчаса мы в поселке Горак Шеп — 5 100 метров. К сожалению, все лоджии и кафе еще закрыты. Продолжаю идти на свет, это несколько палаток одной из экспедиций. Шерпы только что проснулись и готовят чай. «Спасайте, чашку чая...», — я едва выдавливаю из себя слова. Шерпы протягивают огромную кружку чая с молоком и отказываются от предложенных денег. Горячее питье возвращает меня к жизни.

Эверест

Спотыкаясь о камни, карабкаюсь по крутому склону. Лишь в полшестого, когда начинает светать, нахожу тропинку. Со всех сторон гигантские заснеженные вершины, буквально нависающие над тобой. Мы не прошли еще и половины пути к вершине Кала Патара, с которой открывается вид на Эверест. Нужно успеть до восхода солнца. Отдыхаю каждые десять шагов. Вдруг, в чреде гор справа, взгляд ловит знакомую форму. Я знаю — это он, Эверест, и прошу Илми подтвердить мою догадку. Рассмеявшись, портер заявляет, что Джомолунгму мы увидим только через час, с вершины. Не верю. Я не спутаю ее ни с чем, хоть и вижу впервые...

Гигантская пирамида Джомолунгмы

6-40, вершина Кала Патара, 5 550 метров. Совсем рядом — величественные стены Эвереста и Лцхозе, величайших восьмитысячников планеты. Неповторимый миг — ради такого стоило пройти все эти сложности. Кромка вершины мира начинает светиться — из-за Эвереста показывается первый луч.

Непал - часть 1 Продолжение читайте в следующем номере.