Мир Взлет на шару (фото)

Корреспондент «Известий в Украине» стал участником соревнования шаровиков-затейников

Сегодня полеты на аэростатах — не только развлечение, но и спорт. На этой неделе корреспондент «Известий в Украине» стал участником киевского этапа кубка Украины по воздухоплаванию, в котором состязались украинские, грузинские и венгерские пилоты.

Хороша, да не наша

На автозаправке под Киевом, возле райцентра Макаров — десяток джипов, микроавтобусов с прицепами и «Газелей» с корзинами аэростатов в кузовах. Воздухоплаватели внимательно всматриваются в раскачивающиеся верхушки деревьев, обсуждают: какой нынче ветер. Если его скорость 3 м/с, то аэростат может летать с пассажирами. Спортивные мероприятия возможны при ветре до 8 м/с. Руководители состязаний запускают в воздух маленький воздушный шарик, наполненный гелием. По траектории его полета можно определить силу и направление ветра. Эти показатели помогают выбрать место старта, ведь шар летит только туда, куда дует ветер.

Мне, как далекому от воздухоплавания человеку, погода кажется идеальной — яркое солнце, облака, легкий ветерок. Но спортсмены невооруженным глазом замечают в облаках, плывущих далеко на горизонте, приближающуюся грозу. Неутешительные результаты приносит звонок в метеослужбу. Собирается брифинг. «Уважаемые пилоты, опасность полета миновала», — с юмором сообщает руководитель. Первый этап чемпионата отменен со словами «погода хороша, да не наша».

Всего на кубковые соревнования отведено четыре дня. Чтобы признать их состоявшимися, пилоты должны совершить не менее двух полетов, выполнить не менее трех заданий. Их суть в том, чтобы попасть по мишени маркером — 70-граммовым мешочком с песком, к которому привязан флажок определенного цвета. Побеждает тот, кто лучше всех бросает груз в цель, значит, и управляет шаром, понимает погоду.

Шесть часов вечера следующего дня. Мы встречаемся в поселке Стоянка и колонной выезжаем в сторону Макарова. В 50 километрах от Киева снова запускаем воздушный шарик и узнаем погоду по телефону. Шансы есть — говорят эксперты. Перемещаемся на большое поле — предполагаемое место старта. Около часа пилоты обсуждают былые подвиги и травят байки в ожидании погоды, но финальный брифинг опять огорчает. Погоды нет. Следующая встреча завтра в 5.15 утра.

Как я попал в команду

Третий день соревнований. Пять утра. Участники пьют кофе на той же заправке. Вердикт экспертов — погода есть. Срочно в Макаров! Ко мне вдруг подходит вице-президент Федерации воздухоплавателей Украины Вячеслав Гардашник с необычной просьбой: «Дима, выручай! Будешь членом одной из команд? Водитель микроавтобуса проспал, за рулем пилот. А шар нужно сопровождать. Ты единственный с правами. А полетаешь уже вечером».

Дело в том, что любая команда состоит не только из людей в корзине, ей необходима группа сопровождения. Ведь то направление, куда полетит шар, зависит от ветра. Пилот не знает, где приземлится, поэтому машина сопровождения должна непременно следовать за летательным аппаратом. Если визуальный контакт потерян, пилот сообщает свои координаты группе сопровождения по радио или мобильной связи. А те ориентируются по карте.

Я соглашаюсь. Моя миссия — сопровождать шар днепропетровского спортсмена на микроавтобусе «Фольксваген Транспортер» с прицепом. Едем в село Наливайковка, развлекаясь разговорами о любимом занятии его жителей.

Поле. Рев газовых горелок. Огромные куски ткани на траве превращаются в шары. Каждый из них высотой с пятиэтажный дом. В небо уходит экипаж «лисы» — так на сленге воздухоплавателей именуют человека, который вылетает первым и ставит цели — тканевые кресты. Остальные шары стартуют с опозданием и гонятся за ним, чтобы попасть маркером в метку, оставленную «лисой». Она хитрая, способна легко запутать других участников. Но обычно дает проследить за своей территорией и подумать головой. Верно проанализировав, что и почему делает заводила, другие пилоты имеют больше шансов попасть в цель. Казалось бы, что тут особенного: бросить мешочек в белый крест. Но проблема в том, что ветер непредсказуем, он может менять направление. Да и маркер падает не прямо, его тоже сносит в сторону. При неблагоприятных условиях опытнейшие пилоты, умеющие «стрелять» с точностью до сантиметров, не попадают даже в стометровую зону. Спортсмен вправе выбирать сам: попытаться повторить действия лисы или придумать свой способ подобраться к цели.

Через пять минут после взлета «лисы» набирают высоту остальные участники. А мы, группы сопровождения, прыгаем по машинам и начинаем слежку — каждый за своим партнером. Мой шар ярко красный, с логотипом компании-спонсора. Вместе с пилотом в корзине находится парочка влюбленных — клиенты. Заплатив по 200 евро, они стали пассажирами. Полетать за деньги можно в любой другой день, но ведь в рамках соревнований интереснее вдвойне.

Еду по трассе, не выпуская аэростат из поля зрения. Когда кроны деревьев закрывают его, примерно прикидываю дальнейшую траекторию и еду в ту сторону. Вот трасса пошла направо, а мой подопечный устремился налево. Приходится ехать лабиринтами улочек прямо по частному сектору. Жители Наливайковки стоят возле ворот, внимательно рассматривают машину с прицепом и сверкающие где-то высоко шары. Мне повезло — во время полета шар редко покидал зону видимости. Потому не пришлось его искать по ориентирам пилота, которые он может рассмотреть с высоты 600 метров. «Иду на посадку, тебя вижу. Езжай до конца асфальта, дальше по грунтовке к ферме, объезжаешь ее. И по полю движешься в сторону леса. Буду садиться там», — сообщает мне пилот по мобильному телефону, еще находясь в небе.

Буквально через минуту микроавтобус вдруг останавливается возле одной из ферм, перегородив проселочную дорогу. Сюрприз — заклинило коробку передач. Пока я пытаюсь понять причину остановки, из стоящего неподалеку трактора ко мне подбегает крупный фермер в ковбойской шляпе. «Вам полетики-развлечения, а кто моих овец собирать по полю будет? Всех распугали! И конь во дворе сам не свой, с ума сходит», — возмущается мужик на суржике. Но узнав о моих неприятностях, пытается помочь отыскать причину поломки. И даже помогает откатить автобус вместе с прицепом в сторону, чтобы не загораживать проезд.

Шар мы забираем уже на другой машине, снабдив ее прицепом с поломанного авто. Обнявшись, двое влюбленных пассажиров стоят посреди поля уже полчаса. Никого не замечают. Девушка едва сдерживает слезы, парень ласково гладит ее по голове. О полете она мечтала с детства, и только сейчас получила такой подарок от суженого.

Сегодня пилоты уже выполнили два задания. Если будет еще один полет, состоятся и соревнования. В 18.00 мы опять приезжаем на брифинг. И опять неудача. Без толку съездив в Макаров и не дождавшись погоды, мы разъезжаемся по домам. Завтра утром — последняя попытка.

Четыре часа утра, звонит будильник. Я уже успел привыкнуть, что каждое утро и вечер езжу в Макаров. Чтобы узнать, какая сегодня погода. Честно говоря, кубку воздухоплавания я планировал уделить один день. Но теперь где-то внутри включился спортивный азарт. Я уже ощущаю себя частичкой события, которому посвящаю четвертый день подряд. Небо затянуто облаками, ветер раскачивает деревья — это очевидно. Но настоящий воздухоплаватель не будет спать. Чтобы узнать об отмене полета, он непременно прибудет на место старта. Так и поступаю. С 5 до 6 мы ждем погоду в Стоянке. «А вы тут, на Украине вообще когда-нибудь летаете?» — с улыбкой спрашивает пилот грузинской команды Ревас Утаргаури. «Ну да, в Грузии плохой погоды, конечно, не бывает. Уже рекорды бы поставили!» — парирует венгр Шандар Вегх, призер чемпионата мира. Руководитель соревнований объявляет финальный брифинг. Кубок 2008 года признан неразыгранным.

В дворяне за 200 евро

Сегодня полетать на аэростате может каждый. Часовой полет двух человек обойдется в 400 евро, трех — 500, четырех — 600 евро. Мне доводилось вдоволь налетаться в рамках одного из «Воздушных братств» прошлых лет. После первого полета нас пригласили для проведения некого таинственного ритуала для «перворазников». На землю постелили покрывало, меня поставили на колени. И подожгли зажигалкой небольшую прядь волос — срезу же потушили струей шампанского. Выдали диплом. Оказывается, теперь я граф Макаровский — дворянский титул от названия земель, над которыми довелось парить впервые в жизни. Пилот, который посвящал меня в воздухоплаватели, Юрий Бейдык, сам ввел у нас этот ритуал еще на заре украинского воздухоплавания, в начале 90-х годов.

История обычая уходит в тот же 1783 год. Отправив в воздух клетку с животными, изобретатели воздушного шара братья Монгольфье стали готовить первый полет человека. Король Людовиг XVII предложил не экспериментировать на дворянах и запустить в воздух каторжников. Но знать Парижа настояла на том, чтобы не осквернять выдающееся событие людьми низшего сословия. Король дал добро на полет дворян и издал указ: запретить низшему сословию летать на воздушных шарах. С тех пор людей, благополучно спустившихся на землю, принимают в общество воздухоплавателей и даруют дворянский титул. В каждой стране ритуал несколько отличается. Россияне буйствуют — втирают в голову грязь и траву с места посадки, заливая все это шампанским. Украинский же обычай с поджогом шевелюры Юрий позаимствовал в Германии 12 лет назад. Считается, что во время этого процесса новоявленный воздухоплаватель отдает частичку себя воздуху. И отдает дань четырем стихиям воздухоплавателя: ветру, земле (на ней он стоит на коленях), воде (ее роль выполняет шампанское) и огню (он поддерживает температуру в шаре).

«Например, литовцы не снимают горелку с корзины, сжигают на ней отрезанную прядь волос. А человека кладут лицом вниз на сложенную оболочку шара и хлещут всем подряд. У нас традиции выглядят интеллигентнее», — рассказывает Юрий. Кстати, он замечает, что сегодня число заказов на полеты стремительно увеличилось. «Еще 3 года назад за сезон у меня было не более пяти заказов, а сейчас их десятки. Удовольствие многим по карману. Люди жалуются: яхта есть, на истребителе летали, с парашютом прыгали. Скучно. А вот шар — в новинку. Для коллекции», — улыбается пилот.

В воздухе часто признаются в любви и делают предложение руки и сердца. Все чаще полет становится подарком на день рождения или юбилей. К сожалению, сегодня практически невозможно полетать над Киевом. Слишком много высоких зданий, строек. А ветру не прикажешь: куда хочет — туда дует. Да и разрешение получить — из области фантастики. «Разрешение на полет должны дать городские власти, военные, МЧС и госохрана. С последней инстанцией проблемы. Они говорят: пожалуйста, летайте, но только не появляйтесь над Кабинетом Министров, Верховной Радой, МИД, секретариатом президента и элитными домами в Феофании. В итоге получается, что перекрыт весь правый берег», — рассказывает один из самых опытных пилотов Украины Юрий Бейдык.

Вместе с ним я еще успел полетать над Киевом пару лет назад. Мы стартовали с Гидропарка, ветер дул в сторону Троещины. Рассматривать столицу с высоты 500 метров — особые эмоции, да еще в сопровождении пилота-юмориста. В шесть часов утра мы летели буквально в нескольких метрах над крышами шестнадцатиэтажек. Юрий громко дудел в пионерский горн и кричал: «Доброе утро, Троещина!». Можете только представить лица людей, куривших на балконах. Одни замирали, как памятники себе. Другие бежали разбудить семью. «Если бы это был твой первый полет — был бы ты графом Троещинским», — отметил пилот.

На корпоративные мероприятия люди заказывают полеты «на привязи». В этом случае шар не улетает в небо — он привязан 30—40-метровой веревкой и катает гостей до этой высоты, дополняя атмосферу праздника. Стоит такое развлечение 350 евро за первый час и по 300 — за каждый последующий.

Вы мой шарик не видали?

За четыре дня ожидания полетов в этом году Юрий, как самый разговорчивый пилот, рассказал мне немало интересных «шаровых» историй. Как-то вместе с клиентами он готовился к полету над городом. И уже успел рассказать им о красотах и левого и правого берегов. Взлетели на Трухановом острове, но ветра не было вообще, и через час шар приземлился с другой стороны острова. Пассажиры были в ярости, впрочем, развлечение оплатили.

Часто Юрий Бейдык вспоминает романтический заказ состоятельной молодой пары. Они заказали полет на 4 часа утра из красивого места в лесу. Взлетать приходилось между сосен, цепляя их оболочкой. Шар незначительно повредился, но клиенты заранее предупредили: дескать, готовы на любые расходы, запланированные и нет. Тогда за шаром следовала целая кавалькада джипов с охранниками.

...Как-то ранним утром воздухоплаватели ехали на Майдан, чтобы подготовить шоу ко Дню Независимости. В это же время другие ребята стартовали с Гидропарка. Проезжая по набережной, Юрий увидел шар, который движется вдоль русла Днепра на юг, на Осокорки. Но ровно через час увидел этот же шар над Майданом независимости. Летел он уже в противоположную сторону. Ветер поменялся кардинально, и пилот совершал аварийную посадку на территории киевского военного округа, возле стадиона ЦСКА.

Три года назад на чемпионате Украины в Феодосии 15 шаров стартовали в сложных метеоусловиях. Но прогноз обещал более благоприятную погоду, и спортивный директор дал добро на полеты. Предполагался выход на высоту более километра. Когда задание выполнили, ветер усилился до 10 м/с. И нужно садиться. «У меня в корзине было шесть девушек. Я знал, что при сильном ветре будет долго тянуть по земле, поэтому вышел в горизонт и летел низко над землей. Лучше пускай долго тянет, чем жестко коснуться земли. Посадка для таких условий была безупречной — пассажиры отделались небольшими синяками и ссадинами. У других же пилотов были переломы рук, ног, носа», — рассказывает Юрий. В тот же день при жестком касании земли из корзины вылетел 70-летний московский пилот — попал в виноградники и сильно разодрал лицо о проволоку. А его сын снова улетел. Не по своей воле. На приземлении сломал ногу. Это был один из самых неприятных дней за 10-летнюю историю украинского воздухоплавания.

Ветер — главная причина проблемных посадок, но бывают они и комичными. Голландский пилот, входящий в десятку лучших в мире, при касании земли выпал из корзины, а его шар улетел. Спортсмен еще долго бродил по окрестностям и спрашивал местных жителей: «А вы мой шар не видели?». Через несколько часов он нашел летательный аппарат — тот остыл и благополучно приземлился, причем на пустое поле, а не жилой сектор. Кстати, этот «летучий голландец» всегда отправляется в полет в шлеме и с парашютом, как многие другие зарубежные пилоты. У нас и в России такая мера безопасности не используется, а ведь шар во время спортивных упражнений выдерживает большие перегрузки, связанные с быстрыми снижениями и наборами высоты. Если по каким-то причинам ткань оболочки не выдержит, будет плохо. Однажды в Феодосии у украинского пилота оболочка нарушилась на высоте 400 метров. Прибор показал скорость снижения более 10 метров в секунду. Удивительно, но пилот отделался трещиной голеностопа и легким сотрясением мозга — это большая заслуга корзины, правильно сплетенной из лозы. Она хорошо амортизирует. Не зря среди авиационных видов спорта воздухоплавание считается самым безопасным. Даже посадка в лес для людей не страшна. Корзина может пройти между деревьями и повиснуть, а если она застрянет, то можно спуститься вниз по страховочному фалу.

Не считая жесткой посадки, враг № 1 — провода. Часто при определенном освещении их не видно. Приземляясь на Осокорках, Юрию довелось встретиться с линией электропередач под напряжением 380 вольт, спрятавшейся в деревьях.

Корзина уткнулась в провода, оболочка сильно накренилась секунд на 5. Но, к счастью, все три пролета проводов были вырваны из деревянных столбов. «Слава Богу, никто за металл не держался, током не ударило, но салют из искр был красивый» — вспоминает Юрий. Тогда ремонт пролета проводов обошелся ему в $100.

А вот контактов с высоковольтными линиями лучше избегать. Это смерть. Недавно в ЛЭП погиб экипаж из Иркутска. Когда стальные стропы касаются проводов, металл перегорает и корзина падает. Еще может произойти взрыв газа.

Свой шар

Полный комплект оборудования — шар, корзина, горелка, баллоны и вентилятор плюс необходимые документы — обойдутся в $35 000. Еще понадобится прицеп к машине, или небольшой грузовичок, или микроавтобус. Придется пройти курсы обучения в летной школе Феодосии. Это аналог курсов вождения: две недели теории, две недели практики.

Ресурс шара — в среднем 300—500 часов налета. Если же он используется в спорте, ресурс уменьшается до 100—150 часов.

Чтобы полетать, нужно подать заявку на использование воздушного пространства в центральный диспетчерский пункт. На основании таких заявок формируется план полетов, который попадает к диспетчерам конкретного района. В нашем случае за это отвечает Борисполь. Непосредственно перед вылетом следует по телефону уточнить условия: высоту полета, возможные ограничения.