Завтра в Международном центре культуры и искусств состоится украинская премьера спектакля Андрея Жолдака «Жизнь с идиотом». Накануне премьеры режиссер прилетел в Киев, чтобы встретиться с родными и провести мастер-классы для киевских студентов. В интервью корреспонденту «Известий в Украине» Лилиане Фесенко он рассказал, почему уехал с Украины, что билеты на его «Анну Каренину» раскупают за несколько месяцев до спектакля, и как его дети развивают свои творческие способности в немецкой школе.
«Жизнь с идиотом» взрывает жизнь страны и семьи
известия: Андрей, вы заявили, что «Жизнь с идиотом» отразила состояние дел в нашей стране. Что же такого идиотского вы стремились показать?
андрей жолдак: Я поставил спектакль в 2007 году в Румынии. Так что этот спектакль отражает жизнь не только здесь, но и в Румынии, и в бывших соцстранах, которые переболели социалистическим реализмом. Мы все этим поражены, и сейчас продолжаем жить с идиотом: выходим из этого постсоветского состояния. Но моя мысль о том, что мы все равно не можем окончательно с этим проститься. Хотя кто-то имеет собственные дома, другую частную собственность. Но постоянно присутствует нечто, что не дает нам полноценно жить, и постоянно на что-то провоцирует. «Идиот», написанный Виктором Ерофеевым во времена СССР, пародирует Ленина и большевизм. У него Владимир Ильич — это и есть идиот, который взрывает жизнь страны и семьи. А я с точки зрения сегодняшнего времени показал распад этой системы, взращенной Лениным. Я рассматривал идиота, как существо, провоцирующее между людьми все хорошее и плохое, и хотел показать мгновенную реакцию на его поступки. Ведь мы все контролируем себя, не говорим друг другу гадости, стараемся быть толерантными, и скрываем свое истинное отношение к окружающим. А вот этот идиот Вова мгновенно ломает природу нормального человека, и я должен реагировать на его поведение. А зритель словно подсматривает за всем этим в замочную скважину, как говорил Станиславский. Так вы видите честную и открытую реакцию вне контроля логики. Этим и интересна эта новелла Ерофеева.
и: Кто играет в спектакле?
жолдак: Румынские актеры Национального театра Раду Станка города Сибиу. Он идет на румынском языке. Спектакль был показан на гастролях в нескольких европейских странах. 16 октября 2010 года он открывал один из старейших в мире, 50-й театральный фестиваль MESS в боснийской столице Сараево.
и: Складывается впечатление, что вам с провинциальными театрами легче работается. Вы успешно пять лет ставили спектакли в Харькове, сотрудничали с черкасским театром, сейчас вот в Румынии.
жолдак: А сейчас я поставил «Анну Каренину» в Финляндии, и сегодня у меня новая постановка в Германии. Но эти театры нельзя назвать провинциальными.
и: А со звездами вам некомфортно?
жолдак: Почему? В 2008 году я сделал спектакль «Кармен» с Марией Мироновой в Москве. Миронова — звезда первой величины. А в Петербурге я два месяца назад выпустил спектакль со звездой из Латвии Владасом Багдонасом. Так что я работаю и со знаменитыми актерами, и с провинциальными, и мне это интересно. Другой вопрос, насколько им это подходит, так как я исповедую совершенно другой подход к театру, способ репетиции и сам спектакль. Мы играли «Жизнь с идиотом» в Питере, и я видел, как его принимала публика. Реакция киевских зрителей, думаю, будет похожей. Зал был в шоке: никто не привык такое видеть, но кого-то это трогает. Надеюсь. Мой зритель скажет: «Да, я не привык такое видеть, но меня это волнует». Ведь театр должен не только гладить зрителя, но и вызывать у него протестную волну. Хотя сделать хороший развлекательный спектакль тоже тяжело. И я понимаю, когда на постсоветском пространстве мне говорят: жизнь настолько тяжела, что мы хотим видеть на сцене доброе и светлое. А немцы, у которых все «люкс», наоборот, хотят видеть проблемы и ужасы бытия. Но искусство не должно подстраиваться ни под западного, ни под нашего зрителя. Я считаю, что нужно честно делать то, что чувствуешь. Я создаю спектакли с опережением времени, для поколения которое будет через несколько лет. Бывает же такое, что мы смотрим спектакль или читаем книгу, и не понимаем ее, а наши дети все это воспринимают с восторгом. Но ужас театра в том, что он недолговечен. Вот фильмы Киры Муратовой, моего любимого режиссера, полежали на полке, и мы смогли через какое-то время их увидеть. А театр исчезает, он, словно рисунок на песке: побыл, а потом смыло волной. И остались только воспоминания и мифы.
«Меня предали украинские чиновники»
и: А как вы оцениваете свою карьеру на Украине? Нет ощущения, что после работы в Харьковском театре вас просто вытолкали?
жолдак: Я считаю, что официальная Украина меня попросту предала. Не страна, а чиновники. Как можно терять специалистов такого уровня? А они все сделали, чтобы закрыть мой проект. Раньше я очень переживал, не понимал — почему? Режиссер ведь всегда должен докопаться до причины. А сегодня я думаю, наоборот, благодаря этому конфликту я смог очень активно пять лет работать за рубежом. Это же не просто — без звонков и помощи получить там работу, подписать хороший контракт. И благодаря тому, что в Харькове все сделали, чтобы лишить меня театральной родины, сейчас мои премьеры состоялись в Большом театре Финляндии, в Стокгольмском театре и в Германии. И только что я читал лекцию для студентов киноинститута в Софии. Я сейчас очень востребован, и сам учусь у других культур. Ведь люди, как муравьи, должны быть в контакте с другими жителями леса. А если они закрываются, то происходит самоуничтожение. И театр уникален именно своей интерконтинентальностью. Он ломает границы. И я счастлив, что дома смогу показать моему зрителю (надеюсь, он остался) свою работу. Я бы хотел регулярно делать такой своеобразный творческий отчет в Киеве.
и: А может проблемы в вашем характере? Ведь вы не раз допускали нелицеприятные высказывания об известных людях. В частности, о Богдане Ступке.
жолдак: Да. Мне финны рассказали очень интересную вещь. У них тоже есть проблемы: от кого-то уходит жена, кто-то в депрессии, ведь все живые люди. Но они считают — раз их так мало, то когда какой-то финн получает какую-либо награду, то радуются все остальные, словно и они отмечены призом. Все идут в бар, и отмечают это событие. Вы правы — сейчас деятелей искусства осталось так мало, что мы все должны объединятся. Тот же Богдан Ступка честно сделал себе имя, и неправильно, когда я буду его хулить. Ведь придет новое поколение, и какой-то новый режиссер заявит, что у Жолдака руки в крови в культуре. Я ведь тоже взрослею, мудрею, и понял: нужно быть безжалостным в искусстве, но не в человеческих отношениях.
и: А вы не жалеете, что расстались с коммерческим театром? Ведь ваши постановки на франковской сцене — «Кармен» и «Три сестры» были самыми посещаемыми и получали награды, и вас понимали самые широкие слои населения.
жолдак: Знаете, каждый художник имеет свой путь развития. И в тот период, который я условно назвал коммерческим, я хотел создать театр для всех людей — и простых и интеллектуалов. Для меня это было очень важно. Но в какой-то момент произошли изменения, и я стал заниматься сложными экспериментами — что такое искусство, цвет, форма, текст. Конечно, я сейчас оторвался от массовой публики. Жалею ли я об этом? Нет! Этот период подготовил новый виток моего творчества. Моя «Кармен» в Финляндии идет пять раз в месяц в огромном зале на тысячу мест. Размер сцены и уровень техники, как в нашем Дворце «Украина». Представьте, я сдал этот спектакль в феврале, и до апреля все билеты проданы. Это феномен! В Финляндии только мюзиклы собирают такие аншлаги, и мне еще продлили контракт. Так что я через 10 лет экспериментов вернулся на другой уровень массового театра. Это уже не та «Кармен», которая шла в театре имени Франко. Мечтаю, что через год покажу спектакль на Украине. Ведь здесь есть немало бизнесменов, которым интересна и культура. Я хотел бы показать киевлянам и «Анну Каренину». Она очень отличается от «Жизни с идиотом», которого я ставил два года назад, когда у меня был другой период. Поэтому «Идиот» получился очень жесткий, на него дети до 18 лет не допускаются. Он вызывает у зрителей и бурю восторга, и бурю ненависти. А «Анна Каренина» — практически всем очень нравится.
и: А почему сейчас вдруг такой интерес к этому произведению? Вот и Сергей Соловьев снял новый фильм, и в Киевском академическом театре драмы и комедии на Левом берегу поставили «Анну Каренину», и в Голливуде собираются снимать картину с Кирой Найтли?
жолдак: Толстой востребован всегда. И Анна Каренина — роль, которую мечтают сыграть все великие актрисы. У меня в спектакле этот образ создала звезда театра в Хельсинки. В этом произведении поднята очень актуальная тема: каждая семья счастлива одинаково, а несчастлива по-своему. Этот тезис очень правдив. Когда мы в радости, то переживаем похожие чувства, а вот что происходит внутри каждого из нас, когда появляются проблемы? Только что все было хорошо, но вдруг под влиянием чего-то постороннего все начинает разваливаться, ломаться, и люди расходятся. Это великая трагедия для любого человека, поэтому и тема всегда востребована. Вот и в Финляндии на этот спектакль идут толпами, хотя билеты очень дорогие.
и: Тема «Идиота» в вашем творчестве тоже востребована. Я помню ваш спектакль по Достоевскому в Театре на Подоле, где роль Настасьи Филипповны играла ваша жена Виктория Спесивцева. Вы тогда задействовали и сцену театра, и улицу. Даже Андреевский спуск стал подмостками для этого спектакля.
жолдак: Вы его видели? Это мой любимый спектакль! Но киевская публика тогда была не готова его воспринять.
Адаму и Яну нужно чувствовать, что родители их любят и заботятся о них
и: А вам не кажется, что Виктория, пойдя вслед за вами, разрушила свою карьеру? Ведь ей прочили большое будущее и славу.
жолдак: Да, вопрос сложный. Мы платим за все, что делаем. Но то, что у нас с Викой сейчас двое сыновей, замечательно. Хотя я понимаю, что жена ради меня пожертвовала своей карьерой. Но она очень хорошо разговаривает по-немецки, и внедряется в немецкую культуру. У нее сейчас разные кастинги и пробы в кино. Дети подросли, и она, надеюсь, потихоньку вернется в работу. Вика в прошлом году играла в моем немецком спектакле по Генри Миллеру.
и: Я была уверена, что и Анну Каренину вы поручите ей.
жолдакНо поймите, этот спектакль нужно было ставить в Финляндии, а у нас двое детей, которых не на кого оставить. Если бы мы были эгоистами, то скинули бы сыновей на няню, и занимались бы своей работой. Но Адаму и Яну нужно чувствовать, что их любят и заботятся о них.
и: Уже понятно, какие способности у детей?
жолдак: Младшему Адаму 10 лет, а Яну — 12. Видно, что Адам пошел в меня. Он очень харизматичный, и когда где-то появляется, к нему устремляются все дети. Ему нравится играть роли, хотя он занимается в Берлине футболом — ходит в профессиональный клуб. А Ян больше взял от Виктории. Он рисует, и внешне похож на жену. Дети творческие, и мне хочется, чтобы они именно так и развивались, потому что я протестую против жизни, где каждый ходит на работу с 9 до 18. Дух несвободы — это ужасно! Человек должен иметь право свободно высказываться.
и: А как вы устроились в Берлине? Купили себе квартиру?
жолдак: У нас нет таких денег, мы снимаем жилье. Дети ходят в немецкую школу, внедрились в ту жизнь. А я работаю по всему миру, и медленно учу язык. Английский уже освоил, а немецкий — никак. А вот Вика очень талантливая, она схватывает языки на лету. Мы живем там, потому что на родине у меня нет условий для творчества. Я должен руководить. Блохин когда-то сказал, что ему нельзя быть меньше, чем тренером. Он должен только руководить — или «Динамо» Киев или другим клубом, а не просто здесь жить, потому что тут родился.
и: А вы не пробовали поговорить с министерством культуры о том, чтобы вам нашли театр?
жолдак: Мой уровень — это не министерство. Такую беседу нужно вести с людьми, которые принимают глобальные решения. В свое время подобное предложение мне сделал Евгений Кушнарев. Помню, на канале ICTV я заявил, что наш театр в глубоком кризисе, и я готов возглавить любой коллектив, чтобы показать: за три года выведу его из культурного и финансового застоя. И тогда раздался звонок от харьковского губернатора мол, у нас есть знаменитый театр «Березиль», основанный Лесем Курбасом. Можешь его поднять? Так я получил контракт, сделал в этом театре четыре спектакля, с которыми труппа объездила 30 стран мира. Таких гастролей ни у кого больше не было. А потом произошел скандал с постановкой «Ромео и Джульетты», которую запретили. И я вынужден был уехать из страны.
и: Наш театр до сих пор в кризисе?
жолдак: Не знаю, я же не смотрю все спектакли. Но то, что случилось с культурой, меня удручает. Я не ожидал такой деградации. Попса проела все. Зритель приходит на спектакли, и ничего не понимает. КВН-щики портят нашу публику. Ведь если человека постоянно кормить фаст-фудом, то он потом не понимает культуру настоящей кухни. Так же и в искусстве, где сейчас все завалено поп-кормом.
