После волны слухов и очевидных фактов отправки российских кадровых военнослужащих на Донбасс, петербургские правозащитники намерены всеми способами добиться от Минобороны РФ однозначного ответа о судьбе своих сограждан.
Правозащитники хотят найти ответы на два вопроса: правда ли, что кадровые военные участвуют в боях на территории Украины, и правда ли, что российские солдаты гибнут на этой войне.
Свой официальный запрос об участии российских солдат в войне в Украине "Солдатские матери Петербурга" подкрепили сведениями, полученными из конкретных частей, например, такими:
– Военнослужащим в/ч 71211 (331-й гвардейский парашютно-десантный полк, г. Кострома), которые в настоящее время находятся в пункте временной дислокации на территории Ростовской области, было объявлено, что они больше не являются военнослужащими, контракты о прохождении военной службы с ними расторгнуты, и в данный момент они имеют статус "ополченцев". Также им было объявлено, что в течение ближайших дней им будет приказано выдвинуться в направлении г. Мариуполя (Украина).
На запрос за подписью члена президентского Совета по правам человека, председателя организации "Солдатские матери Петербурга" Эллы Поляковой был получен ответ следующего содержания (написание и пунктуация оригинала сохранены):
"Уважаемая Элла Михайловна! Ваше обращение, адресованное начальнику управления социальной работы Министерства обороны Российской Федерации, рассмотрено в Командовании Воздушно-десантных войск. Указываемая Вами в обращении информация не соответствует действительности. Ваши домыслы основаны на информации, пропагандируемой в подконтрольных "прозападно" и враждебно настроенных, по отношению к Российской Федерации, каналах СМИ. Сохраняйте спокойствие и уважайте защитников нашего отечества. С уважением, заместитель командующего ВДВ по работе с личным составом полковник В. Купчишин".
Этот ответ правозащитников не удовлетворил. Они увидели в нем элементы нравоучения, но не увидели никакой конкретной информации об указанных воинских частях. Не было там и ответа на вопрос, лечатся ли в Петербургской военно-медицинской академии военнослужащие с огнестрельными и минно-взрывными ранениями. На запрос же о гибели солдат в Украине ответа не последовало вовсе, говорит Элла Полякова:
– В своем запросе мы просили объяснить гибель конкретных военнослужащих, в частности, из 18-й армии. У меня есть копии пакета документов о гибели Антона Туманова. Ни у него, ни у других погибших в свидетельстве о смерти место смерти не указано, там стоит прочерк. Мы хотим знать, почему так происходит, где и как погибли эти военнослужащие, и почему по факту их гибели до сих пор не возбуждены уголовные дела. Наш список начинался с девяти человек, потом прибавилось еще два, потом добавились те, о которых писал Лев Шлосберг. Гудкову (депутату Госдумы - ред.) на его запрос, по крайней мере, пришла отписка из Минобороны, что они не могут разглашать персональные данные и что все это – сказки иностранных СМИ, а нам вообще никакого ответа не пришло. Но по закону они обязаны ответить.
По словам Эллы Поляковой, правозащитники посылают второй запрос о погибших, и если не получат ответа и на этот раз, то подадут в суд от имени президентского Совета по правам человека:
– Позиция властей непоколебима, они отказываются признать, что российские военные воюют и гибнут в Украине, поэтому нет ничего нового в том, что "Солдатские матери" не получили ответа на свой запрос, – считает политолог Сергей Шелин. – Причем сокрытие военных действий идет широким фронтом – их не признает российская дипломатия во всех контактах со своими зарубежными партнерами, этого ни в коем случае не признают ни военные, ни следственные органы. Вся властная машина работает синхронно. Вопреки фактам они не готовы признать то, что считают очевидным во всем окружающем мире, – что Россия направляет свои вооруженные силы для участия в конфликте на востоке Украины. Видимо, цепочки, которые мысленно выстраиваются вслед за признанием этого факта, совершенно не устраивают наши власти, и они готовы отрицать даже те случаи, которые отрицать, кажется, невозможно. А общество старается как-то не думать об этой войне, на разнообразные опросы по этому поводу люди, я думаю, отвечают не очень искренне. Кроме того, большинство полагает, что их эта война никак не коснется: ни их родственники, ни их дети, ни их мужья там не погибнут.
С тем, что российские власти и дальше будут всеми силами скрывать участие российских войск в украинском конфликте, согласен и депутат Законодательного собрания Петербурга от фракции "Яблоко" Борис Вишневский:
– Налицо большая массовая ложь – такая же, какая была во время всех необъявленных войн, в которых участвовали советские военные. Ведь и тогда не признавалось, что мы воюем в Северной Корее, Йемене, Анголе, Египте, Эфиопии и других странах. Все это признали только в 1995 году, а тех, кто остался жив, признали участниками боевых действий и дали им соответствующие льготы. Я думаю, что правда о войне в Украине тоже всплывет: гибель людей невозможно скрыть, даже надавив на их матерей, вдов и других родственников. Даже если кого-то запугать, а кого-то подкупить, всеобщего молчания добиться не удастся. Но приказ врать, отрицая любые факты, я думаю, направлен с самого верха, поэтому врать будут до последнего. Правда, долго это делать не удастся.
Пресс-секретарь организации "Солдатские матери Петербурга" Александр Передрук тоже уверен, что долго скрывать правду о российских солдатах, воюющих в Украине, не удастся, и у него даже намечены конкретные сроки, когда эта правда начнет выходить наружу:
– Сейчас у нас появился знакомый адвокат – пока мы сознательно не называем его имени – он рассказал нам о своем подзащитном, который был привлечен к уголовной ответственности за дезертирство – за то, что он отказался выходить на службу. По его словам, он был контрактником, и его направляли сначала в Ростов, а потом он должен был пересечь границу с Украиной. Мы должны еще тщательно проверить эту информацию, в том числе и о возбуждении в отношении этого человека уголовного дела, поэтому его имени мы тоже пока не раскрываем. Но сейчас достоверно известно, что с учений в Ростовской области перебросили несколько военнослужащих обратно в Мурманскую область, в Печенгу. Сейчас эти солдаты в частях, среди них есть срочники, и буквально через месяц-два они будут на дембеле, и тогда, я думаю, они смогут многое рассказать. Один из них – это мой старый знакомый, друг, так что у нас там личные связи. Именно он мне по телефону сообщил некоторое время назад, что его часть отправляют в Ростов-на-Дону. Теперь надо ждать, когда демобилизуются те срочники, которые участвовали в каких-то действиях в Украине, и самое большее через полгода мы будем знать многие детали и подробности. Что же касается официального ответа на наши запросы, то мы не надеемся на более конкретный ответ, чем тот который был дан Гудкову. И действительно, мы не исключаем даже подачи в суд, чтобы дальше запросы шли уже от имени суда.
Недавно опубликованные результаты опроса "Левада-центра" говорят о том, что больше половины россиян не слишком интересуются гибелью российских солдат в Украине, часть людей вообще считает эти сведения вражеской выдумкой. В то же время социолог Мария Мацкевич напоминает, что, судя по опросам, большинство населения с самого начала конфликта высказывалось против войны, не допускало ввода российских войск в Украину:
– Очень важно, как ставится вопрос: если людей спросить – вы за войну или против, они, конечно, ответят "против". Опросы, кстати, показали, – и это поразило многих комментаторов, – что масса людей отнеслись с симпатией к Маршу мира в Москве. Но ведь люди были мало осведомлены о смысле этой акции, а слова "Марш мира" для них однозначно окрашены в положительные тона, иначе говоря, люди войны не хотят. Вопрос о готовности к жертвам – это отдельный вопрос. Но власти знают, что люди не хотят войны, и они говорят, что войны нет. И люди их поддерживают. А когда мы говорим о гибели конкретного военнослужащего, реакция бывает разная: кто-то обвиняет государство, пославшее их сына на войну, а кто-то говорит, да, он погиб, но он выполнял приказ. И нужно понимать, что, критикуя войну, мы не имеем права отнимать у родителей сознание того, что их ребенок погиб, выполняя долг. И это вполне совместимо: да, войны мы не хотим, но если государство посылает человека куда-то, где идут военные действия, то обличение государства в гибели этого человека разделяют далеко не все. Причина лжи тоже понятна: власти прекрасно известно, что большинство населения не поддерживает войну, вот все средства пропаганды и утверждают, что войны нет. То есть ложь создается как бы навстречу пожеланиям граждан. Так же было и во время войны в Афганистане – это одна и та же линия поведения. Если война не объявлена, трудно ожидать, что Министерство обороны будет вести себя так, как будто военные действия идут официально. Поэтому, как и во время войны с Афганистаном, родственникам сообщают, что человек погиб, и писать на памятниках, где и как он погиб, запрещено.
По материалам: Радио Свобода
