Мы продолжаем серию интервью с лауреатами самой престижной премии страны — Шевченковской. Сегодня представляем Лидию Забилясту — ведущую солистку Национальной оперы, исполнительницу партий Наталки, Виолетты, Чио-Чио-сан, Турандот, Манон Леско и других знаковых героинь. Корреспонденту «Известий в Украине» Елене Францевой прима рассказала, в чем приходится себе отказывать ради голоса, почему не считает Николая Баскова оперным певцом, и как портит молодежь массовая культура.
Талант-шоу смотрю с удовольствием
Известия: В одном из интервью вы сказали, что если бы сейчас не получили Шевченковскую премию, больше свою кандидатуру не подавали бы. Почему?
Лидия Забиляста: В этом году номинантом я стала первый и последний раз. Шевченковская премия — самая престижная государственная награда, но если бы меня сочли недостойной, обмануть судьбу не пыталась бы. Оценка поставлена — зачем выпрашивать большего? К тому же я уверена, что, несмотря на большой опыт творческой работы на сцене, в концертной деятельности и в гастрольных поездках мы все-таки с годами отдаляемся от своих успехов. У каждого свой звездный час, и мало у кого он наступает в 60 или в 70 лет. Это был мой последний шанс, и я его использовала.
И: С некоторых пор вы сочетаете основное занятие с преподавательской деятельностью. Как по-вашему, поп-культура пагубно влияет и на консерваторскую молодежь?
Забиляста: Честно говоря, да. В этом году я была в приемной комиссии и убедилась: абитуриенты не совсем понимают, куда пришли; они не сориентированы в профессии. Единственный источник информации для молодых людей — телевидение. Поэтому массовое искусство их и поглощает. Только попав сюда, почувствовав академичность, общаясь с педагогами, они начинают расставлять приоритеты, осознавать, к чему стремились и в чем их призвание. Переоценка ценностей происходит буквально за год. Поэтому за четыре года работы в консерватории я не припомню ни одного случая, когда студент поменял бы профессиональную ориентацию. Уходят только в том случае, когда осознают, что не в состоянии достичь вершин оперного искусства. Тогда переходят в хор или в оперетту. Оперными исполнителями становятся не все.
И: Кстати, о переориентации. Как вы относитесь к экспериментам Николая Баскова, несущего искусство в массы и соединяющего оперу с эстрадой?
Забиляста: А я не считаю, что он соединил оперу с эстрадой. Ничего не имею против Баскова лично, даже признаю, что он один из немногих представителей эстрады, у которых есть голос, но то, что он делает — чистой воды шоу-бизнес. Вы хоть раз слышали, чтобы он пел что-либо, кроме парии Ленского? В шоу с Галкиным они о чем-то еще говорят... А ведь для тенора существует богатейший репертуар. Почему же он больше не спел ничего? Так что к опере я его не отношу, это он сам себя так позиционирует.
И: А находить таланты в народе стоит, как считаете?
Забиляста: К этим проектам лично я отношусь положительно и по возможности их смотрю. Там ведь много одаренных людей, если бы не эти конкурсы, никто никогда бы их не услышал. Это единственный шанс проверить свой талант, предоставленный бесплатно, что немаловажно. Хотелось бы еще верить, что им помогут раскрыться и в дальнейшем, особенно с точки зрения репертуара.
И: Какую музыку в свободное от работы время предпочитаете слушать вы?
Забиляста: Я воспитана на классической и народной музыке — это основа основ, заложенная на всю жизнь. С удовольствием слушаю Пуччини, Чайковского... Но если хочу отвлечься от серьезной музыки, отдохнуть от своих клавиров, почему бы и не послушать популярных исполнителей? Эти композиции более легкие для восприятия, они отвлекают, помогают переключиться. А вообще, я не до такой степени фанат, чтобы слушать музыку постоянно, в моем доме нередко звучит и тишина. Особенно после долгих занятий с учениками в консерватории. Да и вообще музыки вокруг нас сейчас звучит слишком много.
Портреты вместо букетов
И: Когда-то вы стажировались в Ла Скала. Теперь студентам преподаете итальянскую вокальную школу или украинскую?
Забиляста: Дело в том, что я их не разделяю. Сугубо украинской вокальной школы не существует — наши выдающиеся педагоги во все времена опирались на школу итальянскую. Все они прямо или опосредованно учились у итальянских мастеров. Занимаясь со своими студентами, я тоже не разделяю школы. Разумеется, что даже исполняя украинскую или русскую музыку, мы берем за основу непревзойденную итальянскую школу. Сами итальянцы по праву считают себя эталоном — у них учится весь мир.
И: Сегодня в Национальную оперу приходят ради престижа или встречаются еще истинные ценители этого вида искусства?
Забиляста: Конечно, я не занималась статистикой и не проводила соцопросов, но очень надеюсь, что большая часть публики — истинные почитатели оперного искусства. У меня нет возможности общаться с залом, но могу сделать вывод из общения с поклонниками, поджидающими у служебного входа после спектаклей.
И: Эти поклонники совершают ради вас какие-либо безумства и подвиги?
Забиляста: На каждом этапе моего творческого пути поклонники, конечно, менялись. Но если говорить о тенденциях, то чаще свою признательность выражали почему-то художники. Они видели меня в разных партиях — и рисовали портреты. Теперь у меня их целая коллекция. А еще сохранилось большое количество стихов, посвященных мне. Это фанатичные строки — вплоть до признаний в любви. Я считаю своим долгом их сохранить не потому, что мне это льстит... Может, в будущем их будет интересно почитать моим потомкам. Еще оригинальным выражением своей признательности считаю находку одной моей поклонницы, которая увидев меня в образе Чио-Чио-сан, стала дарить букеты, украшенные эмблемой этой героини — бабочкой. Каждая новая композиция оригинальна — бабочки самые разные, их может быть много или одна.
И: Почему вы сейчас не исполняете знаковую для вас партию мадам Баттерфляй?
Забиляста: В последнее время отказываюсь от многих работ из-за возраста. Когда-то дала себе слово: как только почувствую дискомфорт, перестану исполнять партии молодых героинь, пусть даже по голосу они мне соответствуют. Не хочу, чтобы зритель замечал диссонанс между тем, что он видит и слышит.
И: Это проблема из разряда вечных: молодым не дают серьезных партий, а опытные вокалистки в образе инженю смотрятся нелепо...
Забиляста: Молодым не дают серьезных партий, прежде всего потому, что они еще не могут их достойно исполнить (ту же Чио-Чио-сан, написанную для юной девочки, вчерашняя студентка не споет). Хотя со мной происходило как раз обратное. Я была единственной солисткой, которую взяли в театр в течение трех лет. Штат был не так велик, как теперь. Поверьте, мне работы хватало, причем часто предлагали даже больше, чем на я могла тогда осилить, приходилось отказываться. В молодости я пела только лирических героинь, на драматические партии стала переходить со временем. Каждому возрасту свой репертуар — об этом нужно помнить. Сейчас же каждый пытается продержаться как можно дольше — так что в какой-то степени я исключение. Помню, еще студенткой увидела, как уже немолодая Наталка из «Наталки-Полтавки» не могла запрыгнуть на воз, партнерам приходилось ее подсаживать. До сих пор эта картинка стоит перед глазами. Разве так можно? Зритель же это видит.
Я — не застольная певица
И: Слышала, что некоторые исполнители в жизни стараются меньше говорить, экономя голос. Какие еще секреты помогают его сохранить?
Забиляста: Каждый, кто приходит в консерваторию, едва переступив ее порог, должен уяснить, чему отдает предпочтение. Классика, академическое пение — это живой звук без микрофона. Поэтому он должен быть чистым, светлым, безо всяких призвуков — без сипа и хрипа. Для этого и существует голосовой режим. Нам нельзя перегружать голос криками на улице, особенно в прохладную погоду, громко разговаривать, пить охлажденные напитки. Певцы следят за этим всю жизнь. Мы заложники своего голоса. Немало ограничений и в продуктах питания. Голосу вредят масла, содержащиеся в семечках, орешках, естественно, острая пища. Я отказываю себе еще и в газированных напитках — от них тоже пользы мало.
И: Праздничные посиделки на Украине редко обходятся без песен. Вы вне театра предпочитаете себя поберечь?
Забиляста: Стараюсь, хотя не всегда получается. Вообще, к застольным певицам себя не отношу. И не потому, что являюсь солисткой оперного театра и считаю это занятие унизительным. Просто в таких условиях я все равно не смогу раскрыться. Если спою в четверть голоса, люди подумают: «Господи, что ж она в той опере делает!» А спеть оперным голосом на всю мощь — не тот случай, все равно не оценят. Поэтому предпочитаю молчать. На заре моей творческой деятельности, когда приезжала из Киева домой, односельчане спрашивали: «Почему ты не поешь, как София Ротару?» В их понимании эта музыка была более ценной в силу своей доступности — ее можно было услышать по радио, телевидению. Приходилось давать исчерпывающий ответ: «Так, как София Ротару, я спою. А вот она не споет так, как я».
И: Сейчас ваша творческая деятельность ограничивается только исполнением оперных партий?
Забиляста: Конечно, нет. Кстати, Шевченковскую премию мне дали не только за вокальные партии в оперных спектаклях, но и за концертные программы 2005—2010 годов. Я всегда любила концерты, и до сих пор стараюсь петь в сопровождении оркестра либо под фортепиано или орган. Исполняю как украинские, так и камерные произведения разных композиторов. В ближайших планах — концерт в Москве и на малой родине, в Кировоградской филармонии в сопровождении Национального оркестра народных инструментов под руководством Виктора Гуцала.
