Знаменитый историк, писатель, драматург и телеведущий Эдвард Радзинский впервые посетил украинскую столицу с авторским вечером. В программе «Диктаторы ХХ века. Воспоминания о будущем» он провел параллели между биографиями Сталина и Гитлера, культурами СССР и Германии, а также намекнул на загадочные обстоятельства смерти советского вождя.
За несколько дней до приезда в Киев Радзинский апробировал новую программу на одесских зрителях. Жители Южной Пальмиры с его творчеством знакомы и даже считают знаменитого москвича своим (отец историка был популярным в Одессе журналистом), а вот некоторые киевляне, скорее всего, клюнули на громкое имя и были не вполне готовы к тому, что услышат со сцены. Уже через несколько минут после начала из зала стали демонстративно выходить обладатели самых дорогих билетов. Видимо, неразвлекательная информация, щедро приправленная фамилиями и датами, в их понимании с отдыхом не ассоциируется.
Программу Радзинского можно смело назвать своеобразным шоу (желательно, с приставкой «интеллектуальное») — выходя к публике, он превращается в страстного оратора: активно жестикулирующего и мастерски расставляющего интонационные акценты. Более двух часов он держит зал в напряжении и заставляет работать головой. К тому же тема, поднятая рассказчиком, сама по себе способна увлечь даже далеких от истории людей. Сильные личности (не только благодетели, но и тираны) всегда интересны. Свой рассказ об Иосифе Сталине и Адольфе Гитлере Радзинский начал в стиле доброго сказочника, рассказав о том, как в двух воюющих странах появились на свет двое «классических неудачников» с поразительно схожей биографией. «Один из них был кавказец (тогда их называли инородцами). Он был третьим ребенком в семье, двое детей до него умерли, и впоследствии биограф Сталина напишет: «как будто природа не хотела рождения ребенка в этой семье». Отец рано ушел из жизни, профессии у парня не было никакой... Вся его жизнь до 37 лет — это тюрьма-ссылка, тюрьма-ссылка, тюрьма-ссылка... Целыми днями он мог лежать, уткнувшись лицом в стену, даже не моя за собой посуду — собака вылизывает его тарелки. В 1916 году кавказца решили забрать в армию, но признали негодным из-за «сухой руки», — так Радзинский обозначил основные вехи додиктаторской жизни Сталина. И тут же, для сравнения, привел краткий обзор жизни своего второго героя: «В другой воюющей стране жил, как бы сейчас назвали — бомж. Он тоже был третьим ребенком в семье, и так же, как у того, первого, двое детей до него умерло — «как будто природа не хотела рождения ребенка в этой семье»... Отец его, рано ушедший из жизни, как и у того, первого, был пьяницей и избивал сына. И среднего образования у него тоже не было. Жил под мостами, в ночлежках, был завсегдатаем очередей за бесплатным супом. Однажды и его решили забрать в армию, но, знаете, тоже не взяли. Вот так признали негодными к военной службе двух будущих верховных главнокомандующих двух самых мощных армий мира...». Пройдет полтора десятка лет, и оба героя будут обладать несказанной властью, и случится это, по словам рассказчика, благодаря «волшебнице Революции». Сценарий судьбоносного переворота и его последствий, по мнению Радзинского, еще в ХІХ веке в романе «Бесы» подробно изложил Достоевский.
Очевидные параллели проводит автор и между событиями, происходившими в обеих странах после прихода героев к власти. Подмечая похожие детали и события, Радзинский как будто играет со зрителями в игру «Найди десять отличий», не включиться в которую невозможно. Во второй части своего вечера историк поделился открытиями, сделанными во время работы над книгой о Сталине.
Всем известно, что, согласно медицинскому заключению, смерть вождя народов наступила в результате кровоизлияния в мозг. Однако историк не поленился найти людей, присутствовавших в дни приступа и смерти Иосифа Виссарионовича на его даче. Их показания заставляют усомниться в правдивости официальной версии. Весьма странным кажется то, что сотрудник органов госбезопасности Иван Хрусталев в роковой день отправил охрану спать, ссылаясь на приказ вождя (приказ более чем странный — раньше подобной гуманности за Сталиным не замечалось). И уж совсем нелогично то, что прибывший по экстренному вызову Берия не только не вызвал врачей к находящемуся в коме Сталину, но отдал роковой приказ начальнику охраны: «Товарищ Сталин спит. И ты товарища Сталина не тревожь. И нас не беспокой». Берия уехал, а доктора занялись вождем только вечером — как мы знаем, слишком поздно.
Как настоящий историк Эдвард Радзинский не спешит давать однозначные оценки и выносить приговоры, основанные на догадках. Вопрос, что на самом деле случилось на сталинской даче мартовской ночью 1953 года, автор оставил открытым.
В Москву писатель вернулся только в воскресенье вечером, успев за пару свободных дней в Киеве встретиться с друзьями, решить рабочие вопросы с украинскими коллегами-историками и даже посмотреть спектакль Театра русской драмы им. Леси Украинки «Как важно быть серьезным». В целом приемом киевской публики Эдвард Радзинский доволен и возможность дальнейших визитов на Украину с авторскими вечерами не отрицает.
