Дмитрий Выдрин – о революции, напалме и бобслее
В предыдущий раз кровавые столкновения и баррикады в Киеве были в 1905 году, поводом к восстанию стал расстрел войсками мирного шествия рабочих Петербурга, которые 9 января направились к Зимнему дворцу для вручения царю Николаю Второму петиции.
События, произошедшие в России после январского расстрела, историки назовут революцией. Как в будущем обозначат то, что сейчас происходит в центре Киева, предположить не сложно. Имеющиеся варианты: революция, восстание, бунт или просто – майдан-2013. Об этом мы говорим с политологом Дмитрием Выдриным.
Все они начинали с бананов
В учебниках пишут, что революция - это кардинальное изменение общественно-политического и социального строя в стране. Если так, то разве можно назвать события на майдане революцией? Ведь в выступлениях лидеров оппозиции нет информации о предстоящих кардинальных социально-политических изменениях, которые они собираются провести. Разве что - немедленное вступление в Евросоюз, членство в котором нам никто не предлагал. Стоит ли называть майдан революцией или это бунт, восстание?
Когда-то в советских школах нас, наверное, учили и чему-то плохому и чему-то хорошему. Если бы нас учили только плохому, то вряд ли мы стали бы журналистами, политологами, философами, писателями. Относительно революции - тогда в школах учили совершенно правильно. Если брать классические учебники, классические формулировки, то революция – это, прежде всего, изменение социально-экономического строя.
И поэтому сегодня говорить о какой-то революции в полном смысле этого слова, - это, как минимум, не научно. Никто из «революционеров» не говорит, что надо поменять строй.
Я его называю феодально-демократическим. Есть феодальная основа экономики. Есть олигархат, который подстраивает экономические отношения под себя, создавая олигархическую экономику. Есть институты-симулякры, которые в некоторой степени более-менее успешно имитируют институты демократии в Европе. Формально они похожи на европейские институты.
В Украине есть парламент, он называется Верховная Рада (хотя в самом названии скрыта глубокая суть, и еще не скоро Верховная Рада станет парламентом). Есть президентский институт правления. Есть как бы местное самоуправление.
Все почти как в благословенной Европе, но, в то же время, не так, как там. Если присмотреться к каждому украинскому политическому институту, в нем обязательно есть какая-то щербина, или, как сейчас говорит уличная молодежь, заложена какая-то «подляна», которая не позволяет ему стать полноценным политическим институтом цивилизованного образца.
Настоящая революция, если бы она была полноценной, то требовала бы, наверное, изменения общественно-политического строя. Например, перевод украинской экономики, социального дизайна, с феодальных рельсов на буржуазные или еще на какие-то. Настоящая революция должна требовать, чтобы мы прочистили, «продули» наши политические институты, сделали аудит этих институтов, посмотрели, чем они отличаются от реально работающих, проверенных временем, цивилизованных политических институтов. А об этом никто не говорит… Поэтому, называть события в Киеве революцией – преждевременно. Хотя «предреволюцией» - уже можно.
А в чем тогда может выражаться этот переход на буржуазные рельсы?
Я недавно вернулся из Германии, где говорил с немецкими экспертами. Они мне говорят: «Коллега, вот вы, украинцы, хотите войти в Европу. Условно говоря, планируете срастить свою экономику с европейской экономикой. Но как вы будете это делать, если у нас, в Европе, 70 или 75% основ экономики - это мелкий и средний бизнес, а у вас 95 % - это олигархический бизнес? Вот как вы совместите наших мелких и средних бизнесменов, - которые «сами себя сделали», которые начинали с булочной и доросли, скажем, до владельцев хлебных комбинатов, - с вашими бизнесменами, просто отхватившими целые куски соцсобственности на миллиарды долларов, и сделавшими из них шоколадные, трубные или химические империи?».
Ведь эти господа - украинские олигархи - не обладают ни моралью, ни, главное, особенностями мышления, присущего человеку, который «сам себя сделал», последовательно поднимаясь по социальным лифтам, причем, не пропуская ни одного «этажа».
Для психологии крупного национального бизнеса характерно мгновенно и «с мясом» вырвать кусок госсобственности путем приватизации, захватить что-то рейдерским путем у соседа, «прокинуть» огромное количество людей, «впарив» им пустые бумажки, ваучеры или что-то подобное. Это они умеют делать, для этого у них есть страсть. Но эти люди не прошли традиционную жизненную школу последовательного развития бизнеса. А такое естественное и поступательное развитие бизнеса адекватно естественному и поступательному развитию демократии.
Когда человек, например, проходит путь от руководства булочной к управлению огромным хлебным комбинатом, он проходит не только школу экономики, но еще и школу политики. Ведь политика это, прежде всего, умение общаться с людьми и учитывать их интересы.
Сегодняшний украинский олигарх, в принципе, не знает, какие интересы у людей на нижних социальных этажах, поскольку в бурном своем подъеме он их просто пропустил. Он даже не вполне знает, какие социальные интересы у менеджеров среднего звена - ему на это наплевать, потому что он может в любой момент уволить, поменять, нанять другого из любой страны.
Поэтому эти люди, не прошедшие традиционную школу мелкого и среднего бизнеса, не способны создать ни нормальную экономику, ни нормальную политику.
Все они, или почти все, говорят, что начинали или с бананов, или с помидоров. А потом, видимо, убедились, что продавать помидоры менее выгодно: проще купить чиновника, решающего, кому достанется помидорный комбинат, вся отрасль, производящая томатный сок. Лучше заплатить миллион долларов чиновнику и получить сразу всю отрасль, чем медленно расти, наращивая знания, капиталы на каждом социальном этаже. Поэтому практически никто из наших крупных бизнесменов не прошел всю социальную цепочку.
Если на Западе папа миллиардер (хотя на Западе миллиардеров не так много, как нам кажется), хочет своему сыну добра, то он говорит: «Иди сначала в мою ресторанную сеть официантом, затем барменом, потом бухгалтером, затем главным менеджером, затем директором. А потом я посмотрю, что из тебя получится». А наши олигархи говорят детям: «Я тебе купил пару ресторанов во Франции. Ты, главное, будь построже с менеджментом».
Поэтому социально-жизненные школы не поддаются сравнению. И в этом разница социально-экономического строя: у них в Европе, повторяю, 75 % - это мелкие и средние бизнесмены, «сделавшие себя»; а у нас 10 крупных людей, которые хитростью, ловкостью, жесткостью «вырвали» из бывшей государственной собственности огромные куски экономики. Это разные типажи.
И поэтому цивилизованный переход Украины на буржуазные, то есть европейские, рельсы откладывается на неопределенный период?
Буржуазное общество там, где тысячи, точнее, даже не тысячи, а миллионы людей ежедневно делают свою буржуазную карьеру.
У нас 96 % бизнеса юридически некорректно оформлено или недооформлено, или оформлено на подставных лиц. Если бы все в их бизнесе было корректно, то зачем тогда им оформлять этот свой бизнес, акционерное общество, зарегистрированное на Вирджинских островах, на подставного безработного из Риги?
Хотя и буржуазную модель тоже не надо абсолютизировать – она сейчас тоже будет испытывать жесточайший кризис. Но, по крайней мере, она хоть на ступеньку совершеннее или, скажем, приличнее, чем та, которая сложилась в Украине.
Мы из феодализма переходим в эпоху Смутного времени?
Люди, не получив от системы ожидаемых политических и экономических возможностей, желают свое право на достойную жизнь вырвать силовым путем. При этом они даже не задумываются о том, как это закрепить законодательно, организационно-технологически, как создать новую общественную модель.
Вы хоть раз слышали, чтобы на майдане кричали: «Давайте разберемся с украинскими олигархами! Давайте посмотрим, на чьих плечах стоят политические фракции в Верховной Раде! Давайте посмотрим, кому принадлежат украинские медиа! Давайте выясним, кто реально управляет внешнеполитической стратегией Украины!»?
Мы втянуты в орбиту ЕС как малая планета
Как сейчас принято считать, майдан начался стихийно, в знак несогласия с тем, что президент не подписал Соглашение об ассоциации с ЕС. Так ли это?
Нарыв можно вскрыть хирургически, но для этого нужно быть хорошим медиком, хорошим специалистом в этой области. А так чаще всего нарывы прорывают всегда невовремя. Поэтому в протестах на майдане довольно высокая доля стихийности и спонтанности, то есть анархии.
Почти до самого момента Вильнюсского саммита большинство украинцев считали, что Соглашение об ассоциации с ЕС будет подписано. Эту уверенность давали выступления на телевизионных ток-шоу представителей Партии регионов, которые аргументированно доказывали, что с Европой нам будет лучше. И вдруг - «задний ход».
Украинская элита напоминает спортивную команду по бобслею. Команда садится в боб, а «лидер экипажа» его разгоняет, сталкивает сани с горы. Но вдруг раздается крик «Братцы, там на финише дают медали не того образца, что нам обещали! Притормозите!». Все поднимают головы: «А как тормозить?!». Боб уже несется с неимоверной скоростью. И даже если тот, кто толкал боб на старте, будет против, то его все равно уже несет вперед.
То есть, нет проблем с евроинтеграцией в плане набранной инерции: мы так или иначе туда «въедем». И это закон не чьих-то желаний, а объективная тенденция геополитического притяжения. Хотим мы этого или нет, но большая геополитическая масса всегда притягивает ту, что меньше. А рядом с Украиной нет ни одной другой большой геополитической массы, кроме Евросоюза. По крайней мере, пока.
А Таможенный союз?
Когда говорят о Таможенном союзе, не учитывают его реальный, а не пропагандистский нынешний политический вес. Может быть, в будущем все радикально изменится. Но пока геополитическая масса России - если брать по экономическим, социальным и, особенно, по информационным параметрам - сегодня значительно меньше, чем у консолидированного Запада. Повторяю, это сегодня.
Поэтому Украина неизбежно будет притягиваться к Европе, как втянулась, скажем, православная славянская Болгария,. То же происходит и с Сербией. Несмотря на все ее проблемы и обиды, несмотря на косовский и постюгославский синдромы.
Украина будет втянута в орбиту Евросоюза как малая планета. Возможно, вспыхнет сверхновая звезда Китая, сформируется притягательная вселенная Таможенного союза. Мы пока не знаем, что будет завтра.
Украину мучают соблазны
Значит, на ваш взгляд, власть остановила евроинтеграционный процесс не из-за российского давления?
Давление России, из-за которого якобы приостановилась евроинтеграция - это миф. К научным законам это не имеет никакого отношения. Для меня этих мифов не существует.
Хотя, безусловно, существуют соблазны. Для Украины газ – великий соблазн, кредиты – еще больший соблазн. И эти соблазны, конечно же, повлияли на то, что произошло. Но взрослый тем и отличается от ребенка, что соблазны не путает с давлением.
Но, к сожалению имеем то, что имеем. В центре Киева беспорядки, баррикады, костры, вокруг которых греются протестующие. На улице сильный мороз, но митингующие не уходят.
Что в этой ситуации нужно делать власти, как ей, если это вообще возможно, убедить народ разойтись по домам?
Я думаю, что власть упустила возможность быстрого и относительно спокойного для себя варианта разрешения конфликта. Все надо делать вовремя: и реформы, и модернизацию, и эффективный диалог с оппонентами. Поэтому сегодня к любому компромиссу придется идти через серьезные испытания. А как киевлянин я переживаю за город, поскольку в любом протесте всегда высок процент людей, которым нравится разрушать, крушить, ломать, жечь даже невинные и ностальгические киевские лавочки.
И еще строить из них баррикады
Строить баррикады, конечно, интересно. Одно дело - всю зиму сидеть у себя в плохо отапливаемом неосвещенном городке и ждать сезонной работы. А другое дело - быть в центре внимания, когда вокруг столько прессы, позировать в каске корреспондентам со всего мира, а, возможно, даже стать командиром. И это психологическое состояние также усложняет сценарий одномоментного решения проблемы.
Нужно с каждой социальной группой говорить отдельно. Если в обществе огромное количество невостребованных людей, недовольных своим социальным статусом, то нужно думать, как реализовать их надежды и ожидания. Для этого нужны законы, которые облегчают ведение мелкого и среднего бизнеса, которые позволяют мгновенно открыть свое дело, мгновенно учредить какое-то, пусть микроскопическое, но собственное производство. Это одна категория людей.
Другая категория электората майдана - это совсем «зеленая» молодежь. Молодые люди хотят в Европу, где, как им кажется, их с открытыми объятьями ждут лучшие в мире ВУЗы. Тогда надо договариваться с еврочиновниками о том, что облегчение безвизового проезда в Европу должно начаться со студентов. Пусть попробуют и поймут, насколько они готовы к европейской альма-матер.
Но отмена виз в Европу больше зависит не от нашей власти, а от воли европейских лидеров.
Естественно, но с каждой социальной группой наша власть должна говорить отдельно, чтобы узнать ее интересы. А потом уже, в том числе, и вместе с европейскими комиссарами, думать, насколько реально и быстро все это решить. Насколько я помню из истории, комиссар – это тот, кто умеет все решать мгновенно.
Евроинтеграция осталась в стороне, теперь на майдане у всех одно требование – отставка правительства и президента. Оппозиция просто воспользовалась ситуацией, чтобы еще раз заявить о себе?
Это святое право оппозиции: требовать смены власти, чтоб самой стать властью. При этом оппозиция всегда безответственна, она никогда не думает о том, сможет ли она реально управлять государством. Впрочем, безответственность - это привилегия оппозиции, в отличие от действующей власти.
У власти велики шансы устоять?
Шансы всегда есть. Если власть скажет, что мы сейчас начинаем стремительный процесс вхождения в ЕС на лучших условиях, к этому процессу привлекаются представители любых сообществ, которые должны делегировать грамотных экспертов, то тогда у нее возникает возможность перевести энергию протеста в энергию диалога. Пусть острого, пусть нелицепрятного, но диалога.
Шансы будет иметь тот, на кого сделает ставку Европа. Впервые Европа сегодня - крупный игрок на территории Украины. По крайней мере, на майдане в основном выступают европейские представители. Не российские и даже не американские, хотя последние присутствуют.
Очевидно, что это вмешательство во внутреннюю политику Украины. Но мир так устроен, что сильные вмешиваются во все дела, которые подвластны их силе. Уже понятно, что Европа решила впервые поиграть в крупные геополитические игры.
Это не «Молотов», это напалм
События на улице Грушевского напугали и встревожили всех. Не приведет ли все это к гражданской войне?
В любом гражданском противостоянии есть зародыш гражданской войны. В любом! Это как игра со спичками. Если ребенок играет со спичками, он может зажечь в комнате газету и наделать дыму, а может сжечь дом или даже квартал. Очевидно, спички в руках тех людей, которые не умеют ими пользоваться. Какого масштаба будет пожар - я не знаю.
К сожалению, в руках у наших детей оказались уже не спички, а бутылки с воспламеняющейся жидкостью, так называемый «коктейль Молотова»…
Знаете, мне очень не нравится название «коктейль Молотова». Когда я слышу по телевизору, что «девчата и хлопцы смешивают «коктейли Молотова»», возникает ассоциация с коктейлями «Мохито» или «Пино колада». А на самом деле применяется напалм – страшная зажигательная смесь, которая выжигает глаза, обезображивает лицо на всю жизнь, делает человека калекой. Поэтому хотел бы, чтоб все перестали играть словами, особенно теми, за которыми стыдливо прячутся ужасные вещи, связанные с жизнью людей.
Перемены должны быть – они неизбежны. Но, поверьте, они – не джины, спрятанные в бутылках с напалмом. Они - в новых смыслах, в грамотных требованиях, в мощных программах и в умных головах.
Юрий Лелявский
