Спектакль франковцев «Голгофа», премьера которого состоится в 19 февраля, родился как продолжение постановки «На поле крови» Леси Украинки, где Иуду сыграл Остап Ступка. Проект посвящен 140-летию со дня рождения поэтессы. Режиссер Юрий Розстальной так увлекся мотивами вины, наказания и искупления в творчестве писательницы, что решил продлить рассказ о Христе второй частью «Одержимая». Но здесь Остап Ступка сыграл роль Мессии.
Иудой быть проще
Известия: Как получилось, что старый спектакль «На поле крови» стал первым актом новой постановки «Голгофа»?
Остап Ступка: Это задумка нашего режиссера Юрия Розстального, который недавно вернулся на родину из Мюнхена, где прожил более 10 лет. Он придумал всю эту историю под общим названием «Голгофа». В основу первого акта легла пьеса Леси Украинки «Одержимая», а вторая часть —известный спектакль «На поле крови», который мы играем уже два года. С этим спектаклем мы побывали на гастролях в Москве, Мюнхене, Париже, объездили всю Украину, и везде был успех. Возможно, этот дебют на украинской сцене вдохновил нашего режиссера сделать спектакль более объемным. Юрий замыслил все очень необычно, ведь в первом и втором актах все меняется: сначала публика сидит внизу, а мы играем на возвышении, а потом, после антракта, сцена меняется. Из первоначальных 55 минут спектакль вырос до двух часов. Режиссер в этих разных историях из жизни Христа нашел много знаковых визуальных и мистических параллелей, которые переплетаются и перетекают из одной части в другую. Представьте, что в первой части я играю Учителя, мессию, а во второй — Иуду.
И: Не страшно? Обычно актеры избегают таких сакральных ролей...
Ступка: Нет! Но мне, конечно, легче и понятнее играть Иуду как негативный персонаж. А вот как показать Христа — это уже вопрос. Считаю, что эту роль в театре изобразить невозможно. Нужно жить, как он. Поэтому я такое наполнение образа своего героя не приемлю категорически. Исповедую другую линию развития роли: мы показываем актерскую и режиссерскую версию образов Леси Украинки. И в этом случае я не пытаюсь перевоплотиться в Христа. Есть какие-то намеки, аллегории, у героя светлая одежда, ведь у Иуды она черная. Но артист ни в коем случае не должен корчить из себя Всевышнего. В кино у Мела Гибсона — это еще возможно, но там слишком много натурализма, однако актеру кино не нужно постоянно повторять эту роль, как в театре. Поэтому в нашем варианте все построено на образах и символах. Текст Леси Украинки мы передали на языке театра. Но у поэтессы слишком много обращений к моему герою: мессия, ты мессия, опять мессия. Я сказал режиссеру: «Давай мы это вычеркнем, а то что мне играть, если через каждые три слова меня будут называь либо мессией, либо Учителем». Тогда мы решили построить сцены в «Одержимой» как диалог мужчины и влюбленной в него женщины Мириам. В поэме затрагивается история Христа, когда он готовится взойти на Голгофу, а Мириам предлагает ему принять ее жертву — умереть на Голгофе вместо него. У Мириам мятущаяся душа, и Христос ее всячески успокаивает. Но женщина проникнута негативным восприятием жизни, мол, душа ее сожжена.
Одержимы Украинкой
И: Исследователи творчества Леси Украинки утверждают: если бы Украина активнее позиционировала себя миру, то Леся Украинка была бы не менее почитаема, чем Шекспир...
Ступка: Вполне возможно, ее слог очень сильный! Ведь «Одержима» — это не пьеса, а драматическая поэма, и написана она просто виртуозно. Леся Украинка создала ее накануне Крещения, с 18 на 19 января 1901 года, сидя у постели умирающего Сергея Мержинского, которого она любила всю жизнь. Узнав о его болезни, она поехала в Минск, и чтобы не сойти с ума от горя, начала писать это произведение. В образе Мириам поэтесса воплотила собственные чувства. А из любимого, который скоро уйдет навсегда, она сделала мессию. Так личная драма переросла в подлинную трагедию шекспировского масштаба. Ведь главное переживание Мириам — это жуткое одиночество женщины, у которой больше не будет близкого человека — предмета ее обожания и жертвенной любви. Поэтому она стремится взойти на Голгофу. Смерть не так страшна, как ее одиночество.
И: Нет опасения, что сейчас этот слог будет звучать слишком патетично и старомодно для нашего времени?
Ступка: Нет, Лесю Украинку очень легко читать и произносить. Я даже как-то незаметно для себя выучил весь текст роли — походил с книжкой, почитал мизансцены, и те сами собой запомнились. И это несмотря на то, что тема глобальная и возвышенная. Просто Леся Украинка сумела донести ее легким, воздушным языком. И драма «На поле крови» — тоже очень читабельна.
И: Помнится, спектакль «На поле крови» в театре задумывался как мобильный: чтобы с ним было легко ездить на гастроли и фестивали. Сохранится ли этот формат для «Голгофы»?
Ступка: Да, мобильность сохраняется. Поэтому мы не добавляли в первом акте новые декорации. Но к нам присоединились три девушки, чтобы было веселее ездить (смеется). Это наши известные актрисы — Оксана Батько, Наталья Корпан и Наталья Ненужная. Так что багаж потяжелел только на их костюмы...
И: Работая с режиссером Юрий Розстальным, чувствовалось, что он прошел школу немецкого театра?
Ступка: Да, Юрий точно знает, чего хочет, много экспериментирует, у него отлично получается использовать в работе аллегорию и символизм, характерный для немецкой культуры. Немецкий театр ведь славился своим романтизмом и условностью. Столько лет прожить там, столько видеть и еще и сниматься в немецких фильмах — это не могло не сказаться даже на подсознательном уровне. Наш спектакль — его режиссерский дебют, так что все еще впереди.
Я сам отвез отца в Германию
И: Вы активно участвуете в светской жизни столицы. Не боитесь, что это отнимает слишком много энергии и времени?
Ступка: Да, есть такое ощущение, стараюсь уделять этой сфере как можно меньше времени. Но я очень люблю общаться с людьми, слушать хорошую музыку, но в меру. Иногда так устаешь от какой-то тусовки, что весь следующий день ходишь разбитый. Поэтому отношусь к выбору светских мероприятий очень избирательно.
И: Многие артисты считают светскую жизнь неотъемлемой частью карьеры, мол, так они напоминают о себе миру...
Ступка: Да, бытует мнение, что если долго не появляться на экранах телевизоров или в прессе, то о тебе очень скоро забудут. А напомнить о себе легче всего на светском мероприятии, где всегда много журналистов и телевидения. Сейчас ведь появилось новое понятие — медийное лицо.
И: Сейчас вся пресса обсуждает состояние здоровья вашего отца, Богдана Ступки. Что же с ним случилось?
Ступка: А вот на этот вопрос я вам ничего не скажу, на эту тему можно будет говорить, когда он сам захочет. Пусть он отойдет от всего с ним происшедшего и лично даст интервью. А без него я этой не хочу говорить на эту тему.
Беседовала Лилиана Фесенко
