Почему Виктор Ющенко не желает поставить точку в «истории с его отравлением»?
Это «дело», наряду с другим «делом Георгия Гонгадзе» на сегодняшний день выглядит крупнейшей политической спецоперацией в новейшей истории Украины. Спецоперацией, где с самого начала плохо пахло все. Спецоперацией, которая на самом деле оказалась суперэффективной — если ее целью было президентство Виктора Ющенко.
В 2004 году нас готовили не к предвыборной борьбе, а к этой спецоперации. В декабре в Киеве что-то случилось с кандидатом в президенты России Иваном Рыбкиным. Впоследствии экс-председатель Службы безопасности Украины Игорь Смешко заявил, что большую часть времени в Киеве Рыбкин «находился в окружении лиц, представляющих опасность лично для него». Как бы аукнулось на украинско-российских отношениях летальное происшествие с кандидатом в президенты России?
Затем было лето 2004 года: якобы попытка убить Ющенко КАМАЗом, якобы наблюдение за ним в Крыму, на Ай-Петри. Все эти «якобы» я упоминаю, ибо начиная с 2005 года, у «оранжевых» были все возможности расследовать эти события, но никто, естественно, ничего не предпринимал.
А в сентябре случилось «отравление Ющенко». Сначала заявление его пресс-секретаря Ирины Геращенко о якобы «желудочном гриппе», затем — вице-спикера, ныне покойного Александра Зинченко о якобы «бактериологическом оружии», примененном против Ющенко. И наконец, заявление о диоксине, со ссылкой на авторитетную австрийскую клинику «Рудольфинерхаус».
Была ли целью этой спецоперации радикализация общественного мнения? Все помнят выражение Ющенко «власть-убийца», «вы нас не отравите», «не хватит на нас КАМАЗов». И никого не интересовало, что если бы убирали Ющенко, то не осенью 2004 года, а раньше, и не диоксином, а одним из 100 тысяч известных современной науке ядов, которые обнаружить невозможно.
Не интересовало, что все как-то подозрительно сошлось во времени: и близость выборов, и вал публикаций на Западе. Чего стоит одна только статья в авторитетнейшей британской «Таймс», где безапелляционно утверждалось: «Ющенко отравили». И для наглядности печатали фотографии Ющенко до и после «отравления»!
Я с самого начала утверждал, что не верю в отравление. Что признаки спецоперации налицо.
К каким выводам мы можем прийти, спустя годы после события? Что мы знаем?
Да мало что. Во-первых, что-то подтверждается визуально: с Ющенко что-то произошло. Допускаем, что это «что-то» не сам он с собой сделал — это не вписывается в его психологический портрет. Знаем, что с целью радикализации общественного мнения была попытка взорвать штаб «Нашей Украины». По этому делу состоялись следствие и суд, приговор которого давно вступил в законную силу. Непосредственные исполнители неудавшегося взрыва сидят в колонии. Знаем, что «оранжевые» заврались. «Известно, кто перевозил через границу отраву, какой депутат это сопровождал, какой чиновник переносил ее к месту совершения преступления, кто подмешивал к пище — все это известно», — заявлял Юрий Луценко в «Украине молодой» 8 февраля 2005 года.
Знаем, что регулярно несли бред. Евгений Червоненко в «Украинской правде» 14 ноября 2005 года: «Я спросил Ющенко, за что сняли Афтаназива. Он мне ответил: «А за что меня отравили?». А Давид Жвания вообще отрицал, что Ющенко отравили.
У этой истории есть все шансы «заглохнуть».
11 апреля 2011 года первый заместитель генерального прокурора Украины Ренат Кузьмин сказал, что «в уголовном деле нет достаточно доказательств, подтверждающих отравление экс-президента Ющенко и есть доказательства, что диоксин в крови не был обнаружен».
Кузьмин добавил, что у Ющенко есть пробирка с кровью, которую у него «взяли несколько лет назад и которая хранилась некоторое время у его охранника». Следствие просит Виктора Андреевича эту кровь сдать, а если этого не произойдет, то прокуратура, по словам Кузьмина, «будет вынуждена прекратить расследование этого дела». 15 апреля уже Генеральный прокурор Украины Виктор Пшонка заявил, что «не видит заинтересованности Ющенко в расследовании. Его несколько раз приглашали для следственных действий в прокуратуру, но он не являлся».
Конечно, рано или поздно мы узнаем правду о спецоперации «отравление» Ющенко. Ибо прав Ренат Кузьмин: диоксин сохраняется в организме человека до смерти. И дело здесь, конечно, не в пробирке — мало ли что туда можно добавить. Ющенко должен сдать кровь снова, в рамках процедуры, предусмотренной Уголовно-процессуальным кодексом.
Но он этого сделать не хочет. Заставить его Генпрокуратура не может: не обязан Ющенко свидетельствовать против себя. Как же узнать об этом деле до того, как тело Виктора Андреевича отправится в последний путь? Дай ему Бог здоровья, но тогда мы все узнаем точно. Есть ли шанс узнать раньше?
Да, есть.
Сейчас процессуальный статус Ющенко не совсем понятен. Он то ли свидетель преступления, то ли потерпевший. Понятно и то, что идет сбор доказательств. Ющенко по-прежнему «валяет дурака», заявляя, что готов публично сдать кровь для анализа в организации, которую выберет он сам.
Мы же вследствие всего этого не можем сделать вывод, было или не было отравление. А что, если переквалифицировать преступление? Есть такая статья 383 Уголовного кодекса Украины «заведомо ложное сообщение о совершении преступления». Наказывается лишением свободы на срок до двух лет.
Ющенко, как мы помним, обвинял в преступлении абстрактную «власть-убийцу», то есть, фактически никого конкретного. Потом он поменял объект атаки. Было сообщение на сайте «Обозреватель» от 24 июля 2008 года: «Ющенко уверен, что Давид Жвания причастен к его отравлению. Об этом он заявил на пресс-конференции, отвечая на вопрос журналистов. На том же сайте 23 июля 2008 года были слова тогдашнего заместителя главы секретариата президента Украины Игоря Пукшина: «Жвания — один из самых настойчивых организаторов того ужина у Владимира Сацюка, после которого Виктор Ющенко внезапно занемог. Следовательно, Давид Жвания прямо или косвенно «помог» кандидату в президенты ужинать ядом».
Были и слова Ющенко в УНИАН 14 апреля 2011 года: «Никто так не тянул на встречу к тогдашнему председателю СБУ, как Давид Жвания».
Итак, Ющенко сделал сообщение. Не о действиях «абстрактной власти-убийцы», а о вине физического лица, Давида Жвании. Следствие вправе расследовать это сообщение. Возможно, оно подпадает под вторую часть статьи 383 Уголовного кодекса Украины: «Действия, соединенные с обвинением лица в тяжком или особо тяжком преступлении или с искусственным созданием доказательств обвинения, а также совершенные из корыстных побуждений, наказываются ограничением свободы на срок от двух до пяти лет или лишением свободы на тот же срок».
Является ли «корыстным побуждением» стремление к власти? Имело ли место «искусственное создание доказательств обвинения»?
При переквалификации обвинения возникают новые возможности по статье 136 Уголовного кодекса: «Привод обвиняемого… может быть применен только в тех случаях, когда обвиняемый уклоняется от следствия».
Чем опасна эта история? Ее незавершенностью? Исключительно ее повторением. Ибо общество по-прежнему не получило иммунитет против спецопераций. А это означает, что спецоперации можно разыгрывать вновь. И что нам толку, если по какому-то кандидату будут стрелять из гранатомета, чтобы возбудить общество до готовности голосовать? Потом ведь окажется, что не было не только гранатомета, но и детской рогатки.
