После серии фестивальных концертов Юрий Шевчук планирует раствориться в лете и студийной работе, дабы осенью вернуться с концептуальным альбомом «Иначе» и одноименной концертной программой. С ней «ДДТ» отправится в концертные туры. Перед большим походом Юрий Юлианович пообщался за чашкой кофе с обозревателем «Известий».
- И «дядя Миша» (Михаил Чернов – известный джазовый саксофонист, многолетний участник «ДДТ» - «Известия»), и Игорь Доценко (экс-барабанщик «ДДТ», ныне работает в группе «Чиж и Ko» - «Известия»), ветераны предыдущего состава «ДДТ», объясняли свой уход из команды тем, что не видят себя в ее новом варианте. Ты считаешь, они имели в виду исключительно затеянные тобой музыкальные трансформации в группе, Или не видели себя, образно говоря, рядом с новым Шевчуком?
- Понимай эту ситуацию, как хочешь, но, на мой взгляд, тот же Доца просто устал. То, что мы делаем сейчас, – не его музыка, не его ритм. «ДДТ» играет сейчас вещи более скоростные, дробные, некий прогрессив-рок. А музыка Доцы – ритм-н-блюз, который он исполняет гениально. Ко мне же недавно Чиж подошел и сказал: «Спасибо за Доцу. Я его ждал десять лет». Я ему ответил: «Ну, тогда пузырь с тебя», хотя давно уже не пью.
В общем, все нормально в наших отношениях и с Доцей, и с дядей Мишей. Мы дружим, перезваниваемся. А рабочая ситуация складывалась так. Пару лет назад в Питере, перед отъездом в свою Лебедевку, где живу большую часть времени, я устроил собрание «ДДТ». И сказал: если там не напишу новую программу, то из группы ухожу. Потому что мы не «чесовая» команда и бесконечно играть старый материал мне неинтересно.
- Программа у тебя в итоге получилась, но подходила она уже другим музыкантам. Это понятно. Но объясни другое. Почему в нашем роке практически нет группы с более-менее равноправным и равнозначным статусом нескольких участников, как у The Beatles, Led Zeppelin или Deep Purple? В России сплошь авторские проекты. «Аквариум» равен БГ, «Алиса» - Кинчеву, «Крематорий» - Григоряну, «ДДТ» - тебе и т.д.
- Я об этом размышлял. И не нашел четкого ответа. Странная тема действительно. Наверное, то, что делаем мы, – не совсем рок-музыка. Вот, «Битлз» - настоящая рок-музыка, коллективное творчество. А у нас всегда ситуация: лидер и ведомые им музыканты.
- Ты поэтично заметил, что, много перемещаясь по стране, замечаешь народное молчание, все более граничащее с отчаянием…
- Да. Рифмуется, ведь, даже: молчание - отчаяние… И хочется выползать из этого отчаяния, но не с допингом каким-то, не с водкой, а так, чтобы творить, использовать еще не открытые в себе резервы. У меня есть новая песня о пустоте: «Пустота в коллективной бессознательности масс, где на точки удовольствий, эрогенные места, давит точно каждой ночью пустота…». Мне не нужны такие точки. Я - не животное и ищу собственные центры ощущений.
Вообще отчаяние – великое чувство, его способны перенести немногие. И пережить его «насухую», трезво – очень круто. Те, кому это удается, – поднимаются над собой, обретают новую высоту.
- Осенний гастрольный тур «Иначе» планируется у «ДДТ» весьма масштабным. Он нужен тебе, как некий тест на профессиональную состоятельность?
- Нет. Подобных амбиций давно нет. У «ДДТ» столько раз бывали стадионные концерты и выступления на площадях, где собиралось по 120 тысяч человек, что, вновь достигнув того же, я себе ничего уже не докажу. Меня просто увлекает подобная стихия, без нее мне чего-то не хватает. Я сам бы с удовольствием сходил, как зритель, на такой концерт «ДДТ». Вернее на концерт других парней, которые тоже, как мы, серьезно о чем-то размышляют и об этом поют, рифмуя в программе звук и свет. Посмотрел бы сопровождающий их выступление видеоряд, который навел бы меня на какие-то мысли.
- Предстоящий тур выглядит и твоей попыткой использовать способ напрямую пробиться к сознанию масс? Через телевидение, газеты и прочие коммуникативные средства сегодня это сделать в России сложно, не так ли?
- Согласен. Это возможность пробить свои идеи. Нам сейчас необходим разговор о свободе. И в этой программе мы будем искать свободу, думать о том, что же она такое. Что такое свобода внутренняя и внешняя? Может ли она быть ограниченной?
Я человек общительный и людей люблю. До сих пор удивляюсь, что в них не разочаровался. Помню, сидели в гримерке с Андреем Макаревичем, разговаривали очень мило о чем-то, и Макар предложил: «Давай по «полтинничку», что ли?», отвечаю: «Да я сейчас не пью». Андрей так удивленно задумался: «Да… А я что-то без «полтинничка» уже людей не могу любить». И выпил. Ну, каждому свое. Я вот могу.
Поэтому предстоящий тур я бы скорее назвал путешествием – по стране, по миру. И общение в нем может стать импульсом для следующей работы. Может, мы потом кино снимем, такой художественный фильм о времени, что все… опухнут.
- Когда ты создавал сценарий программы «Иначе», ты вспоминал о «флойдовском» Пинке, о The Wall Роджера Уотерса?
- Конечно, я все это еще раз перелопачивал. И сейчас, когда Уотерс привозил в Россию свою «Стену», сходил на его концерт. Гениальное зрелище. Там поменялся видеоряд, осовременилось действо. «Флойдовская» стена – кирпичная, а у нас она из пуленепробиваемого стекла. Казалось бы, современному российскому обывателю видны через него Турция, Египет, Западная Европа, свои вожди и прочее. Но все равно это разделяющая стена. Она утончилась, но осталась и в новых реалиях. У нас есть загранпаспорта, визы, якобы свобода, но стена не рухнула.
- Можно сказать, что Шевчук создает в «Иначе» нового Пинка, но в XXI веке и на русской почве?
- Можно так сказать. Конечно, у нас нет восьми миллионов долларов, чтобы вложить их в продакшн, так что технологически мы Уотерсу уступаем, но общая идея, история у нас с ним похожи…
- И вызов стереотипам сознания тоже?
- Конечно. Это ты отлично сказал. Я очень удручен доминированием общества потребления. И в «Иначе» мы, наверное, поведем определенную борьбу с некоторыми вещами, с предметным миром, социальными явлениями, власть имущими. Для меня, например, мало чем отличается Берлускони от Саркози, Обама от Путина. Сплошные руководители.
- В еще одном твоем публичном заявлении ты признался, что общаться с коллегами-ровесниками тебе сейчас не интересно, поскольку особо не о чем? Они, пожалуй, обидятся?
- На, что обижаться-то? Я к коллегам давно уже спокойно и уважительно отношусь. Это раньше порой махал шашкой, судил кого-то. Сейчас себе такого не позволяю. Надо хорошо делать свое дело – в том и будет твой ответ всем.
- А вдруг возникнет необходимость призвать их к чему-то, кого-то солидарно поддержать, подписать коллективное письмо, а они тебя пошлют, припомнив, что тебе неинтересны?
- Думаю, так не произойдет. Когда после моей активной поддержки защитников Химкинского леса на меня в интернете начались «наезды» хунвейбинов всех мастей, я помню, как Борис Гребенщиков - во многом мне оппонирующий, Андрей Макаревич, Владимир Шахрин высказались в мою защиту. Им хватило мужества и внутренней свободы выразить то, что они думают по этому поводу. И я очень порадовался.
- Ты представляешь, как примерно нужно поступить, если в ходе какого-то турового концерта «ДДТ» вдруг возникнет проблемный момент с представителями местных властей? Скажем, приходит за кулисы некий уполномоченный и заявляет, что выступление надо прекратить. Или даже заранее сообщает, что в этом городе, на этой площадке оно не состоится. Примерно как с концертом в поддержку Артемия Троицкого в ЦДХ. Что делать?
- Будем как-то реагировать. Сейчас, безусловно, нужно быть готовым ко всему. В нашей стране все возможно. Мы уже люди ученые, битые-перебитые. Вот, пока придумали удачный ход с двумя программами. Где нельзя будет сыграть стадионную, электрическую «Иначе», сделаем компактный, акустический «Сольник».
Я прежде любил много репетировать, и мало концертировать. А сейчас почувствовал: мы созрели, чтобы поехать. Нужно сыграть эту «лебединую» песню. Растянуть ее года на два.
