Новая азиатская зона Игорь Шевырев

По результатам Трехстороннего саммита Китая, Южной Кореи и Японии, состоявшегося 1-2 ноябряв Сеуле, ведущие азиатские тигры завершили переговоры по созданию совместной зонысвободной торговли (RCEP, Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство).
В переговорах приняли участие премьер КНР Ли Кэцян, японский премьер Синдзо Абэ, а также хозяйка саммита президент Южной Кореи Пак Кын Хе.
В общем, осталось только дождаться, когда окончательно будет создана эта новая азиатская зона? И как она будет взаимодействовать в регионе с уже созданным Транстихоокеанскимпартнерством?
Формально это уже шестой трехсторонний саммит. Если не считать продолжительной пробуксовки, затянувшейся с 2012 года кризисный перерыв. Сейчас, по сути, речь идет о новом старте возобновленного диалога между Пекином, Сеулом и Токио, где Китай пытается искать альтернативу региональной игре США.
Проект RCEP был начат по инициативе Китая в ноябре 2012 года. По планам, процесс создания азиатской свободной зоны должен был быть завершен в 2016 году. За период переговоров кRCEP присоединилось 16 государств. Например, десятка АСЕАН, Индия, Австралия, Новая Зеландия. Таким образом, совокупно RCEPохватывает около 40% мировой торговли. Правда, условно. Как известно, месяц назад ряд стран, проявлявших интерес к RCEP, уже стали участниками проамериканского Транстихоокеанского партнерства.
Очередную «азиатскую зону» можно было бы рассматривать как китайский ответ ТРР. Правда, только с политической точки зрения. Тем более, что вообще-то проамериканское ТРР уже подписано. В то время как прокитайскую «азиатскую зону» только предстоит создать.
Если взять абсолютные цифры, то увидим, что на долю трех ведущих азиатских тигров припадает 20% мирового ВВП, 20% населения, 70% азиатской экономики, 47% валютных резервов. По своему потенциалу, восточноазиатская зона могла бы стать третьим крупнейшим региональным торговым блоком в мире (после «зоны евро» и Североамериканского союза).
Однако, если посмотреть на расклад изнутри, то увидим ряд структурных дисбалансов. Например, то, что азиатские тигры между собой и слабо интегрированы, и мало торгуют друг с другом. Так, в общем балансе каждой из стран товарооборот друг с другом составляет не более 20%. В то время как в ЕС этот показатель составляет 63%, а в Североамериканском союзе – 40%.
Несмотря, что по общему показателю показатель товарооборота восточноазиатской торговли выглядит солидно. Например, к 2013 году он составлял $681,4 млрд.
Разумеется, основной бенефициар в восточноазиатской торговле - это Китай, которому больше всего выгодно создание «азиатской зоны». В то время как Япония, участвующая в транстихоокеанском партнерстве, выражает сдержанное отношение к проекту.
Южная Корея на этом фоне пытается выполнять роль мостика между Пекином и Токио.
С одной стороны, Сеул воздержался от вступления в ТРР. Правда, между Южной Кореей и США давно действует двусторонняя зона свободной торговли. Кроме того, Сеул – один из ключевых военных союзников Вашингтона.
С другой стороны, Южная Корея за последние годы стремительно нарастила отношения с Китаем. Пекин стал основным торговым партнером Сеула. Здесь следует также обратить внимание на интересную динамику корейской торговли. Так, если в 1992 году Китай в корейском балансе составляла только 4%, то в 2014 году этот показатель вырос до 21%. В то же время резко упал товарооборот с Японией. Если в 1991 году удельный вес Японии в корейском балансе составлял 22%, то в минувшем году этот показатель составил 8%.
По результатам саммита, Китай и Южная Корея сделали еще несколько шагов друг к другу, подписав ряд очередных рабочих соглашений.
Хотя США давно активно призывают Сеул к нормализации отношений именно с Японией. Посмотрим, насколько корейско-японские отношения станут нормальными. Во всяком случае, по результатам саммита, есть один нормальный нюанс: между лидерами обеих стран японским премьером Синдзо Абэ и южнокорейским президентом Пак Кын Хе, наконец, состоялась личная встреча. Впервые за 3,5 года. Токио и Сеул, по результатам этой встречи, договорились «о строительстве новых отношений, ориентированных на будущее».
Китай, свою очередь, тоже проявляет интерес к нормализации отношений с Японией. «Не конфликтовать с Японией», - один из постулатов современной китайской внешней политики. Хотя бы только из прагматичных соображений. Учитывая тот факт, что Япония по-прежнему один из основных торговых партнеров Китая.
Другой вопрос, что Япония от такой нормализации будет иметь.
Во всяком случае, перезагрузить отношения в Токио согласились. Снова встретятся лидеры обеих стран (на саммитах АТЭС и «Большой двадцатки»). Пекин и Токио также обменяются визитами своих министров иностранных дел, а в начале следующего года запланирован японо-китайский экономической форум.

….Китайская выгода, корейская гибкость, японская сдержанность – можно было бы так охарактеризовать сложившееся восточноазиатское взаимодействие. Однако, в целом, между азиатскими тиграми ощущается недостаток взаимного доверия. Что, в свою очередь, позволяет скептически посмотреть на дальнейшие перспективы новой азиатской зоны.


P.S. США сразу ответили на азиатский саммит, официально сделав предложение Китаю (а также России) присоединиться к Транстихоокеанскомупартнерству.
Что выберет Китай? Присоединиться к перспективному ТТР (например, по формуле «ТТР+1») или же довольствуется своей «азиатской зоной», о создании которой было провозглашено в Сеуле?