«Концы света» наступают регулярно. Думаю, в истории этим вообще никого не удивишь. Вселенские и локальные, как ураган и как «темное» бесконечно длящееся настоящее. В самом слове «свет» играют смыслы. Это и свет как мир, человеческий мир, с его культурой, внутренней организацией, традициями, целями будущности, живой повседневной жизнью. И одновременно – это буквально свет, - как ясность, понятность и очевидность этого самого мира. Для каждого мира, в его толстовском, глубокого социальном и человеческом понимании, рано или поздно наступает свое завершение. Трагично – через войну и потрясения, дэволюционно – через замирание духовной и социальной жизни.
Наверное, не только великие и малые войны, но и социально-экономический упадок, восстания и революции, экологические катастрофы воспринимались в разные времена именно так, «конец-световски».
Но это только произносится так сухо: «конец света». На самом деле это вовсе не означает буквальное исчезновение всех и вся. И хотя потрясения этого «конца» часто забирают жизни в войнах, эпидемиях, разрушениях и распадах, но все же огромная часть тех, кто его переживает, – это живые, стремящиеся к проживание «конца», вполне конкретные люди. У которых просто рухнул «мир», и которым нужно прожить-дожить-приспособиться, и в идеале - создать что-то новое. Последнее, конечно, всегда на грани утопии – места, которого (еще) нет.
Мы вообще входим в целую эпоху разных «концов и начал». Трещит «новый мир»-США, Европа погружается в новую версию 1960-х, а Британия – в свой «новый золотой век», теперь глобальный. Возрождается из пепла и нищеты китайская империя. Перезагружается русский проект в новый союзный. Вынырнула из глубин и идея «тюркского единства»… Глобальная миграция продавливает старые границы и еле сдерживается штаммами коронавируса и локдаунами. Призраки былых величий рождают новых амбициозных вождей и военных авантюристов, не обремененных травмами Великой Мировой прошлого, 20-го столетия.
Помню, в школьные годы меня всегда смущало это определение – «гибель римской империи». Образно это воспринимается как смерть всего. Но на самом деле, и это был такой подростковый инсайт, практически все пережившие эту самую гибель империи – жили и дальше. Верили в своих богов, жили, трудились, рожали и растили детей. Даже вошли в какие-то «темные века» (в европоцентричном измерении, конечно). Кстати, «темные века», «темные времена» или годы тоже были у всех, как «пост-концовые».
Да чего далеко ходить. Каких-то 30 лет назад распался Советский Союз. И хотя ответ на вопрос «как дальше» был дан буквально в ходе этого распада – по республикам, но для миллионов переживающих этот переход (всего напоминать не буду, многие еще помнят), это было время катастроф.
Подавляющее большинство тех, кто представлял наше поколение – «перестроечное», этот переход восприняли болезненно, но с надеждами. Мы готовились перестраивать старый рушащийся «мир» на новый, и были уверены, что «темное время» ненадолго. И та, пост-советская Украина была новым, но близким и понятным «миром», который нужно обустроить как можно быстрее.
Но… «Конец» делал паузы, но не прекратился. Страна, люди, территории, духовная жизнь, экономические устои и нормы социальной жизни изменились сегодня до неузнаваемости. Новые кумиры – вчерашние артисты, спортсмены, прохвосты и криминал. Бизнес пронизал всю жизнь насквозь, и как мне с грустью заметил один из замов генпрокурора (уже из бывших), теперь «госслужба – это место для первоначального накопления капитала».
Мир словно перевернулся. На телевизионных шоу спасают голодающего политавантюриста и взывают к гуманизму, и в это же самое время – миллионы живут ниже прожиточного минимума, старики побираются у магазинов и памятников, а 152-м калибром бьют по сепаратистам, по ходу разрушая и убивая рикошетом своих земляков. Оттуда – такой же огонь, но с другим пафосом.
Ложь в лицо и артистичное двуличие превратились в искусство, которому аплодируют. Экономика «в тени», жизнь «в полу-тени», совесть – вообще «не в тренде». Бесконечные разборки, обвинения и разоблачения, а в лицах – ненависть и неприятие (на гектар рядом не…). Вся эта ненависть переносится на улицы, в аудитории, на базары и на митинги. И как это все может жить вместе успешно и в «мире»? Ищу ответы...
Не знаю, может все написанное – уже банальное брюзжание… Но что-то в стране не так, если так массово доверяют свою судьбу проходимцам. Слушают что «попроще». Живут в режиме «выживания» - личного, бизнесового, государственного. И судя по состоянию нашего майданометра, готовы поиграть в судьбу еще на пару раз как минимум.
Вот это все – наверное и есть какое-то специфическое прохождение этого самого «конца света». В том смысле, что в толкотне за выживание в «темные годы» будет еще долго идти поиск спички, фонарика, костра, который бы хоть на время «осветил». А значит, это еще надолго, и с пока еще ненаписанной утопией про завтра.
К чему это я? О своей стране, об Украине. Страны, которую я знал еще лет 20 назад, и с которой связано было мое становление, работа, устремления, уже нет. И уже такой не будет. И дело не майданных революциях, войнах и территориях. Радикально изменился, трансформировался «мир», которого хватило на полтора десятилетия , да и то, судя по дальнейшему, инерционного. Последние годы страны лишь подтверждают мои ощущения, наблюдения и предположения, что с тем старым украинским «миром» - все, конец. Одновременно, рождается и какой-то новый «мир». Еще не родился, но – рождается. Тот самый новый мир, в котором становится нормой и возможностью все то, что я наблюдают сейчас. И он, этот новый мир, для меня чужой.
Один мой товарищ (нет его с нами, вечная память), с тонкой душой и какой-то гиперчувствительностью к окружающему миру (а он относился к тем редким исключениям, которые были способны «переживать настоящее» по-настоящему) заметил: холод космический какой-то вокруг и внутри. Я тогда, в минуты произнесенного, не проникся, или как сейчас говорят в обиходе, «не врубился». А пришло понимание позже. Когда сам почувствовал.
Холод у нас в стране – космический.
Источник фб
