Он просто и доверчиво разговаривал с нами, с мальчишками и девчонками тех баснословных шестидесятых. Семнадцатилетним мальчишкой ушедший на фронт, он рассказывал нам о войне, что она, подлая, сделала, как девочки платьица белые раздарили сестрёнкам своим, про Лёньку Королёва с его арбатского двора, что «кепчонку, как корону набекрень и пошёл на войну», и ещё про Ваньку -то Морозова, который циркачку полюбил, а она его, бедного, морочила, а он совсем не виноват.. . Ой, да чего он нам только не рассказывал! Мы с ним ведь совсем не разлучались. А когда «было невмочь пересилить беду или подступало отчаянье, мы вместе с ним в синий троллейбус садились на ходу, последний, случайный» - «чтоб всех подобрать, потерпевших в ночи крушенье.» Нашим мальчишкам он рассказывал,- как же он рассказывал! - как он умел им сказать о женщине: « Ах, эту женщину увижу и немею, потому-то, понимаешь, не гляжу» или… «Ваше величество, женщина, как Вы решились ко мне?», и ещё о любви: «любовь такая штука в ней так легко пропасть, зарыться, закружиться, затеряться»… и клялся он нам, да, именно нам! что это «любовь была, посмотрите, ведь это её дела!», Мы жили в одном городе, мы бродили с ним по любимому Арбату, а там… «из каждого окошка, где музыка слышна, какие нам удачи открывались!» Мы обожали его, верили ему. Да разве можно было не верить! Ему, красивому, светлому, чистому романтику тех наших романтических лет! Ни пошлость, ни грязь никогда и нигде не посмели прикоснуться к нему. Мимо! Он завещал нам друг другом восхищаться, говорить друг другу комплименты, ведь это всё любви счастливые моменты, давайте жить во всём друг другу потакая», потому что знал, что… «жизнь короткая такая» И оставил он нам на память такой важный и такой нужный сегодня призыв: «Возьмёмся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке!» И ещё «Молитву» свою - нашу молитву.:

Пока земля ещё вертится, пока ещё ярок свет, Господи, дай же ты каждому, чего у него нет. Мудрому дай голову, трусливому дай коня, дай счастливому денег. И не забудь про меня. Пока земля ещё вертится, Господи, твоя власть! Дай – рвущемуся к власти навластвоваться всласть, дай передышку щедрому хоть до исхода дня. Каину дай раскаянье. И не забудь про меня.

Я знаю, ты всё можешь, я верую в мудрость твою, как верит солдат убитый, что он проживает в раю. Как верит каждое ухо тихим речам твоим, как веруем и мы сами, не ведая, что творим. Господи мой, Боже, зеленоглазый мой, пока Земля ещё вертится, и это ей странно самой. Пока ей ещё хватает времени и огня, дай же ты всем понемногу. И не забудь про меня.