Оренбургский пчелиный урок Владимир Мамонтов

А я бы оренбургских пчелок не ругал. Да, они очень плохо танцуют. Не синхронно. Одна полтанца на растяжке просто сидит себе. Но они танцуют не в балаклавах. И они не поют. И они не поют и плохо танцуют не в храме Христа Спасителя. А на сцене. Уже хорошо.

Хуже всех там медведь, изображающий Винни Пуха. Вот где порнография! Его чудовищная рожа, обвисший костюм уличного зазывалы оскорбляет сказку Милна, режиссуру Федора Хитрука и дубляж Евгения Леонова.
К счастью, не было там Пятачка. Могу только представить.
Что же до полосатых пчёл, которые смахивают на георгиевские ленты, то пчела, кто не видел, полосатая, и одна телефонная компания оскорбляет память о Победе очень давно и нагло, чуть-чуть поменяв оттенок, чтоб сложнее было придраться. Хочу заметить также, что во что ни были бы одеты молоденькие тугие пчёлки, они одеты. По нынешним временам это много. Это в плюс. Ролику тому сто лет в обед (по интернетным меркам, он никому не нужный торчал с зимы) – и только глумливая ручонка могла достать его из нафталина, отряхнуть, а потом глумливый рот начать кликушествовать и блажить, мол, вот вам подарочек ко дню Победы, вот они, молодежь, вот они русские – и т.д. 
Конечно, сейчас начнут это всё закрывать, костерить, расследовать, трепать - и наделают вреда в сто раз больше, чем все танцы филейных пчёл, сколько их ни есть. Не хочу каркать, но внезапно проснувшееся военизированное ханжество вполне способно впечатлительных подростков и до депрессии довести. Но давайте разберемся, а мы точно знаем, что там подростки? Тогда зачем мы это показываем в эфирах? За это в тюрягу можно загреметь, если докажут растление и несовершеннолетие. Я вот только одного не пойму: загремев, весёлые демонстраторы, нацепившие рубища нравоборцев, по этапу пойдут след в след за Ксенией Анатольевной Собчак, исправно домохозяйничавшей годами не на сцене провинциального клуба, на федеральном телевизоре? А уж сколько оттуда вылилось мерзости, пошлости, сколько оттуда вылезло мерзких девок, тупых дружков мерзких девок! И ничего. А тут полосатые девчата попами покрутили – такое началось! 
Ведь кто только ни крутил. И Боря и Шура. И Тарзан. Чего только ни показывали. Каких заведений ни открыли. Чего только ни разрешили: детские школы и студии, которые на деле натуральные сексплуататоры тонкоруких испуганных воспитаниц, с намалёванными губами. 
И вот всё это вокруг пузырится, орет, властвует, а начнут запрещать чего-нибудь, так выясняется, что это Набоков. Какие-то оренбуржские пчёлки. Оловянные солдатики, которые внезапно и ненадолго оказываются на передовой ристалища общественной морали. То «Тангейзер». Нет, «Иисус Христос Суперзвезда» пожалуйста, а «Тангейзер» нельзя? А в той «Суперзвезде», весь «Тангейзер», как игла в яйце. Мы что – совсем рехнулись? Мы уже «Тангейзера» боимся? Солдатика? 
Уверен я в следующем: все эти борцы в глубине темных душ ни только не стойки, не только не святы, а слабы и грешны. Вот и вопят: от неуверенности. От несовершенства своего, которое так преодолевают: напоказ. Преувеличенно, не мудро, по-базарному.
По-звериному предчувствуют пустоту: настоящего ориентира нет. Размыт, подвинут. Меня вот так и подмывает поставить сюда десяток другой роликов и клипчиков, где во вполне открытом доступе, с сотнями тысяч просмотров такое! Дать ссылочки, чтобы вы сравнили их с оренбургскими пчелками. 
Да вы и сами всё видели, знаете. Что лицемерить? Нет, будем лицемерить, кипеть, дрожать: и дело не в полосатой попке, а в бездне, которую чуем, но тащимся на её край. 
Держи нас, Винни Пух. Держи Пятачок. Держите пчёлки...

Журналист